Омуты памяти

— Вот это новость! И что ты ответила? — Спросила и хлебнула горячего бульона.

— Я не могу его потерять. — Тихо произнесла подруга и посмотрела на меня. — Чуть с ума не сошла, когда все узнала. Особенно, про Андрея. — Она нахмурилась. — Гад! Убила бы! Надо же было так в доверие втереться, и все из-за денег!

Я отодвинула поднос.

— Что с Сэмом? — Еле прошептала, смотря на реакцию подруги.

Она тяжело вздохнула.

— Он еще не приходил в себя. Состояние стабильно тяжелое, но врачи делают все, что могут.

В сердце кольнуло, будто иголкой. Подняла поднос и подала его подруге.

— Куда ты собралась? — Аленка с удивлением смотрела, как я поднялась и на трясущихся ногах побрела в душ.

— Я должна быть рядом с ним и буду. — Твердо сказала и сжала челюсть, когда Лёнка хотела возмутиться. — Ты меня не остановишь. Я все решила. Лучше помоги.

Подруга сжала губы и кивнула, а я спешно пошла приводить себя в порядок, чтобы скорее оказаться с Саймоном, которому нужна была моя помощь.

***Саймон***

Я блуждал по воспоминаниям раз за разом, проживал тот день снова и снова, пока в один прекрасный миг не открыл глаза. Мутное очертание девушки надо мной заставило зажмуриться и попытаться разглядеть ту, которая находилась передо мной. Не смог. Стало сложно дышать из-за трубок во рту. Слюна скопилась, и мне казалось, что я захлебнусь, но кто-то убрал ее и говорил дышать спокойно. Попробовал сам вдохнуть через нос. Вроде получилось.

— Сейчас уберем трубки. — Мужской голос над ухом и мутная картинка перед глазами. — Дыши.

Кто-то осматривал меня, а я пытался моргать и дышать. Память воскрешала последние события в подвале. Что с сестренкой и кудряшкой?! Хотел подняться, но меня уложили на спину. Сам не понял, как снова вырубился. Проснулся от того, что мне кто-то наглаживает пальцы. Нежно и медленно. Резко открыл глаза и увидел Риту, которая сидела на стуле около меня и кусала губы, глядя на мою руку. С ними все хорошо. Эта мысль вызвала легкую улыбку.

— Сэм! — Прошептала Маргарита и смотрел на меня широко распахнутыми голубыми глазками. — Ты очнулся…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ В голову пришла дурацкая идея.

— Вы кто? — Прищурился и прохрипел ей в ответ.

Рита перестала дышать и замерла, перестав водить своими тонкими пальчиками по моим. Я улыбнулся, выдержав недолгую паузу.

— Пошутил. — Сказал и сжал ее руку. — Как ты?

Девушка смешно запыхтела и гневно сверкнула глазками.

— Я хорошо и Соня тоже, — ее голос показался для меня песней после всего произошедшего, — а вот ты не очень, шутник.

Попытался поднять голову, но ее словно гвоздями прибили к подушке.

— Что с Кирой? — Вспомнив про друга, осторожно спросил.

Не хотел услышать плохих новостей, поэтому сжал челюсти и наблюдал за Ритой, которая улыбнулась.

— Все с ним отлично. Уже бегает. Вчера швы сняли. — Пропела Маргарита и улыбнулась. — К тебе рвался, но врач разрешил пройти только мне, и то из-за того, что я ему мозг чуть не выклевала.

Сняли швы. Это сколько я здесь проторчал?!

— Две недели, — словно прочитав мои мысли, произнесла кудряшка и тяжело вздохнула, — врач думал, что ты уже не придешь в себя. Слишком тяжелое состояние было.

— Я живучий. — Улыбнулся, а сам разглядывал бинты на руках. — Теперь будут думать, что я суицидник. Шрамы останутся.

Рита покачала головой.

— Даже если так, то татуировки их скроют. — Она улыбнулась уголками губ. — Не переживай.

— Кто меня нашел? — У меня было столько вопросов, на которые хотелось получить ответы, что не знал, какой задать первый.

— Мой отец, — Рита перевела взгляд на окно, — а нас с Соней — твой. Какое-то ироничное стечение обстоятельств. Волокова скоро судить будут. Он за все ответит. — Девушка с такой злобой это произнесла, что мои брови взлетели вверх.

Вспомнил, как сам жестил в день возвращения на родину.

— Мне нужно кое-что тебе рассказать. — Прохрипел и посмотрел на бледное лицо ангелочка, сидящего рядом со мной.

Тяжело вздохнул и приступил к рассказу. С каждым моим словом брови Риты поднимались все выше. Я и не надеялся на понимание. Только сейчас дошло, что нужно было спокойно воспринять все увиденное и просто уйти, никого не трогая. Чем я лучше отца? Ничем. Почесал руки ради удовлетворения, которого в результате и не получил толком.

После долгого монолога наступила тишина, которая резала по нервам. Я смотрел на Риту, которая отвела взгляд в сторону и размышляла. Наверное, переваривала полученную информацию. Я совершил столько гадких и низких поступков, что самому стало неприятно, но я уже не смогу измениться и стать тем Саймоном, который вернулся из-за границы. Не будет того беззаботного парня, каким я был в то время.