Он

С другой стороны витрины, замаячило лицо «очкарика», и он повторил мои действия — открыл витрину, взял осторожно другой объектив в руку. Постояв немного, он торжествующе поднял его над головой. Люди стоявшие рядом ахнули. Заметив, что можно безнаказанно брать то, что понравится, молодая женщина открыла витрину с золотыми украшениями. Эти украшения Он берег особенно тщательно, потому что выковал их Стерео Молотом для своей будущей жены. Женщина ловко достала из витрины серьги, и открыв сумочку, демонстративно положила их туда. Она огляделась, посмотрела с опаской наверх. Наказания не последовало. Тогда она, уже ничего не стесняясь, запустила руку в витрину и начала сгребать все подряд. Стояла полная тишина. Вдруг зал взорвался шёпотом, будто все деревья мира сбросили в один момент листья. Потом послышались крики. Со всех сторон раздавались звуки открывающихся витрин. Теперь всем стало ясно, что брать можно все. Люди, толкаясь, подбегали к витринам и хватали все без разбора. У витрин с брильянтами началась давка, а потом и драка. Кто-то схватил Жезл Омолаживания из витрины и ударил им по голове соперника, тот рухнул на гранит без сознания, но этого никто в суете и азарте не заметил кроме меня. Со всех сторон раздавались вопли, визги, звон разбившегося стекла. На втором ярусе сцепилось двое мужиков, они вырывали друг у друга кусок макета Межпланетного Лайнера, изобретенного Им.

Я перевёл взгляд на «очкарика». Тот уже брал второй объектив. Я медленно угрожающе пошел на него, сжимая кулаки. Он быстро все понял, положил на место объективы и скрылся. И тогда я сам, снял с плеча рюкзак, открыл его и стал методично укладывать туда объективы. Раз им суждено пропасть, лучше я их заберу и буду делать волшебные снимки, как Он меня учил. Я не дам объективы беснующейся невежественной толпе. С каждым объективом рюкзак становился все тяжелее, и мне пришлось поставить его на пол. Я встал на колено, и продолжил с ожесточением забивать рюкзак под завязку объективами.

Вдруг прямо передо мной на черный гранит упал белый пластиковый пакет, из которого вывалились рыбьи головы и кости. На меня сверху вниз презрительно смотрел старик-японец и во взгляде читалось: «Вот греби. Всё греби!» Старик был прав. Он, развернулся и медленно пошел в сторону Морских Раковин. Рядом со стариком пролетел и упал на пол человек, заскользил на собственной крови по граниту, ударился об стол и затих. Из спины у него торчал Цветок Космической Связи.

Я поднялся с колена и посмотрел на раздувшийся рюкзак. Я был себе противен, отвратителен. Меня кто-то толкнул в плечо, я чуть не упал, еле удержав равновесие. И тут на рюкзак сверху упал Регулятор Гравитации, разбив объективы вдребезги. Регулятор Гравитации был крохотным, но сейчас он был включён. Осколки от объективов разлетелись «брызгами» во все стороны, пробили мои джинсы и вонзились в ногу. Но я боли не почувствовал. Передо мной на стуле из чёрного дерева тонкой работы, который Он при мне придумал и выточил, стоял невзрачный старичок с усами, он с корнем вырвал картину с названием Молодость Мира. На меня навалилось безразличие. Я наклонился к бедру, методично вытащил из ноги осколки, они просто мне мешали, и пошел вслед за Японцем. Сверху падали одна за другой хрустальные люстры.

Я вспомнил Его смеющиеся добрые глаза под кучерявыми золотистыми волосами.

Я побрел в глубину зала, туда, где были две симметричных спиральных комнаты, напоминающих морские раковины. В них хранились Его детские игрушки. Надо мной что-то взорвалось. Слева упал стеклянный шкаф с Ироидным Компьютером, сквозь шкаф пролетела та самая молодая женщина, которая любила украшения, она была уже без сумки и с разбитым черепом. Под ноги мне упал старик с картиной, у него не было одной руки и кровь хлестала прямо на разорванную Молодость Мира.