Он, другой и ты

Марина продолжала ворчать по дороге в гостиную, где Дима, сжимая губы, разбирал диван, обкладывая периметр подушками. Он снабдил Маринку одеялом, которая завалилась спать вместе с детьми, все еще приговаривая:

— Хоть на пару часов, хоть на часик…

Токарев вернулся в гостиную, где Сашка хихикала в чашку.

— Тебе она никого не напоминает? — спросил Дима, кивая в окно, где Костя ожил и покуривал в компании братца.

— Ага, — хохотнула Нестерова, наблюдая, как Ленка с Ирой украшают их елку дождиком. — Ты уверен, что не хочешь пригласить их встречать Новый год?

— Никого не хочу, только тебя, — в очередной раз отмел ее угрызения совести Дима. — Они же все равно припрутся первого или второго. И ведь хрен выгонишь.

Саша покивала. Друзья и родственники действительно зачастили к ним в гости. В покер теперь играли не каждую неделю, потому что периодически к ним приезжали с ночевкой Бирюковы или Ирка с Леной. Поэтому почти каждые выходные у них были более чем насыщенные.

— Дааа, не выгонишь, — посетовала Саша, снова пристраиваясь к Диме, обнимая его.

Они немного постояли, следя за гостями, которые продолжали тусоваться во дворе. Саша с Димой синхронно усмехнулись, когда Ленка коварно расстреляла Бирюковых снежками из-за елки.

— Такая стерва выросла, — гордо проворчал Дима.

— Все правильно делает, — одобрила действия девочки Саша.

— Может, тоже родим кого-нибудь? — огорошил Токарев без объявления войны.

— Эээ, — обалдела Сашка. — Хочешь ребенка?

— А что? Я не против, — пожал плечами Димка.

— Ну, ладно, дорогой, рожай. Я тоже не против, — продолжала валять дурака Нестерова.

— Сашк, я серьезно.

Девушка подняла глаза, внимательно изучая Димино лицо.

— Мы никогда об этом не говорили, — наконец посерьезнела и она.

— Вот сейчас говорим.

— Дим…

— Ну что, Дим? Я сорок два года уже Дима. Да и тебе скоро тридцать.

— О, ну спасибо, что напомнил, — надулась Сашка.

— Ну Саааш, — заскулил Дима, усаживая ее на подоконник и целуя.

— Что, Саш? Я уже двадцать девять лет Саша. И вообще, нормальные люди сначала женятся, а потом о детях разговаривают.

— Ну давай распишемся. Долго что ли? — пожал плечами Токарев.

Нестерова так и уронила челюсть. Она попыталась прикрыть рот и не задохнуться одновременно. Картина была та еще, и Дима начал хихикать.

— Ой, он еще и ржет, — наконец обрела дар речи Саша. — Обалдеть, как романтично. «Ну давай распишемся. Долго что ли?» — передразнила его Нестерова. — Ты б еще мне на коробке с роллами это написал, было б хоть чем заесть стресс.

— Это мысль. Так ты согласна? Расписываемся и рожаем?

— Ага, где поставить крестик? — стебалась Саша.

— Дурында, — фыркнул Дима, целуя ее.

Саша на автомате раздвинула ноги, чтобы Дима смог подойти ближе. Они целовались как школьники, сидя на подоконнике, пока в дом не ввалилась хохочущая Ленка.

— Ну, дядь Коооость, — заныла девчонка, уворачиваясь от снежка, который влетел за ней через открытую дверь прямо в гостиную, — так не честноооо. Ой.

Саша с Димой отпрянули друг от друга, а Ленка вместо того, чтобы смутиться, заорала:

— Тут дядя Дима целуется с Сашкой, я им все расскажу.

— Стерва, — буркнул Дима, облизывая губы.

— Цыц, — шикнула на Ленку Саша, кивая в сторону закрытой двери. — Дети спят.

Девчонка прижала варежку ко рту и знаками продолжила умолять спасти ее от мужиков во дворе.

— Сейчас разберемся с ними, — проворчал Дима, натягивая шапку, куртку и ботинки. — Сашка, иди-вари глинтвейн, будем обмывать победу. И подумай заодно над моим предложением.

Дима подмигнул и скрылся за дверью вместе с Ленкой. Саша, улыбаясь и мотая головой, пошла на кухню исполнять волю будущего мужа.

«Я что, согласна?» — подумала она, наливая в кастрюлю вино.

Нестерова снова потрясла головой, решив, что Дима в очередной раз нес чушь. Однако остаток дня она витала в облаках, представляя себя беременной, взвешивая все за и против, внимательно наблюдая за Мариной, которая возилась с мальчишками. Дима периодически ловил ее за этим занятием, гаденько ухмыляясь и двигая бровями. Они так увлеклись этой игрой в гляделки и собственными мечтами о будущем, что не обратили внимания на Дениса и Иру, которые весь вечер о чем-то разговаривали, не принимая участия в общем балагане.

Утром в понедельник Саша, как всегда, была не в духе. Ее раздражало всё. Вернее — все. Денис, который опять без разрешения остался ночевать. Костя, на которого она то и дело натыкалась, пока варила кофе и овсянку. Ленка, которая трещала, как радио, о предстоящих планах на каникулы. Ирина, которая не делала попыток унять свою дочь. Ну а больше всего Сашка злилась на Марину, которая до сих пор сладко дрыхла, ведь близнецы редко вставали раньше девяти.

— Мы поедем уже? — гавкнула она и на Диму, который уже целую вечность грел машину.

Токарев только улыбнулся, игнорируя ее утренний предверсточный псих.

— Конечно, сейчас погреемся и поедем, — как ни в чем не бывало ответил он.