Он – Форс

Количеством тепла в серых глазах можно было обогревать соседнюю вселенную.

– Точно? Значит, говоришь мне «да»?

Мне хотелось смеяться.

– Миллион раз «да», так можно? А то одного мне мало.

– Ничего, мы растянем их на каждый день. – Ему тоже хотелось их слышать постоянно. – Значит, просто в ОРГС^[2]?

– А кольца?

– Они у меня есть.

Я прищурилась веселой коброй.

– Выбрал без меня?!

– Тебе понравится.

– Откуда ты можешь знать?

Конечно, я знала откуда.

– Могу.

– Но сегодня неприемный день…

Мою фразу оборвали поцелуем.

(Denis Stelmakh – Onsra)

Счастливый момент, когда тебя по ступеням именно этого госучреждения тянет за собой мужская рука. Тянет бульдозером, потому что не даст отказаться, не даст тебе передумать, потому что уверенно говорит «ты – та самая, ты моя».

Хоть кричи, хоть стучи его по спине, хоть упирайся – все равно затянет внутрь. И слова про неприемный день ему не важны.

Тетка за дверью кабинета с табличкой «Регистрации» на стук отозвалась неприветливо, сообщила «обед».

– У них обед, – попыталась я призвать Крейдена остановиться, тот лишь подмигнул в ответ. И более не растрачиваясь на стук, нажал на дверную ручку.

– Я же сказала, молодой человек, сегодня не регистрируем – выходной. К тому же у меня обеденный перерыв!

«Во время которого я даже не должна отвечать на ваши вопросы. Секретарь этажом ниже!»

По ее круглым глазам виделось сожаление – жаль, что не заперлась изнутри на замок, развелось тут нахальных…

– Придется расписать, – сообщил Крей, поставив ладони на чужой стол.

– Вы меня не слышите?!

Ей было около сорока или чуть за; красные кудри, обвислые полные щеки, взгляд, который видел «тыщи таких, как вы – горящих сегодня чувством, неумных, а завтра подающих на развод». Ее, как мне ощущалось, не проняла бы даже взятка. Если только крупная. Но покупать свое замужество лично мне не хотелось, как не хотелось (спасибо ему за это) и Крейдену.

Он подался вперед.

– Это вы. Очевидно. Меня не слышите.

Мягкий тон с зачатками зимней вьюги. И что-то, наверное, промелькнуло в его взгляде, что-то, заставившее тетку напрячься, проглотить очередную фразу про «обед» или «я позову охранника»…

Он умеет быть устрашающим, не прибегая ни к словам, ни к лишним действиям – красноволосая работница госучреждения ощутила это нервами, кожей. Шестым чувством поняла, что лучше пойти навстречу, даже если против правил и личных принципов. Поджались накрашенные помадой губы; во взгляде промелькнула опаска. Отставили контейнер с едой под столом ее руки, запихнули на невидимую полку.

– Давайте ваши документы, я посмотрю, на какую дату…

– Сегодня. Сейчас.

И Форс повернулся ко мне – «давай паспорт». Сам достал темный прямоугольник – лакированную карточку с фото. Положил ее на стол поверх раскрытой тетради с множеством фамилий, дат, подписей.

– Это же… – Она узнала его тоже – Девенторское удостоверение личности. Его многократно показывали в новостях, когда несколько лет назад развелись десятки лже-Девенторов, которых быстро, впрочем, приструнили настоящие. – Вы…

– Девентор, да.

Наверное, он сделал это – явил в зрачках двойное кольцо, потому что сидящая за столом дама побледнела, вжалась в спинку кресла. Теперь я видела то же, что и она – темное колыхание воздуха вокруг фигуры Крейдена. Спасибо хоть «эха» в голосе не прозвучало.

– Я… – ей не хватало воздуха, – я все… сделаю.

– Отлично. – Колыхание тьмы вокруг Крейдена пропало, остальные признаки тоже – теперь он выглядел человеком. – Мне не придется проверять ваши грехи, ведь так?

– Нет…

Мне стало смешно. Потому что он издевался, играл на чужих нервах, и заикаться теперь это женщине – чьей-то знакомой, чьей-то матери – еще неделю.

– Ваш паспорт, девушка…

На меня она даже не смотрела, очевидно, боялась предположить, какая такая «дура» могла добровольно подписаться на подобный брак.

Тряслась в руках ручка, пока тетка вносила в толстый журнал наши имена и фамилии, пока ждала наши подписи, пока распечатывался бланк с вензелями, по которому секундой позже грохнула государственная печать.

Конечно, Форсу не была важна эта бумажка, но он знал, что вся процедура нужна мне. Мы, женщины, зависимы от формальностей, любим их – особенно эту. А может, она была нужна ему тоже – я спрошу когда-нибудь…

– Все… законно, не сомневайтесь. – Ее было даже жаль, все еще белую как снег. – Я все внесу в реестр, все как положено.

– Конечно. – Прохладно-вежливый Крейден. – И вы ведь никому не скажете о том, кого именно сегодня расписывали?

– Нет-нет…

– Чтобы мне не пришлось возвращаться?

– Никто… Никогда… не узнает.

Я верила ей. Ей было проще забыть, вырезать себе язык, чем сболтнуть кому-нибудь лишнее. Грехи – оно такое дело…

– Хорошо.

Крей принял из чужих рук сертификат – плотный, красивый, донельзя официальный.

– Поздравляю.