Он и она

Два месяца спустя после их разлуки его знакомые мужчины всеми правдами и неправдами пытались вытащить его из «берлоги» и увлечь за собой «в жизнь». «В люди». Так у них называлось мероприятие, на котором можно расслабиться и отдохнуть душой и телом. Заранее был заказан стол в ресторане. Звонили раз десять на дню с напоминаниями. Но в тот день, к вечеру, Он об этом даже не думал. Ему как раз так хорошо писалось, что Он вспомнил об этом, только когда в его офисе открылась дверь и к нему ввалилась целая компания его знакомых, уже навеселе.

Тогда Он посмотрел на часы и увидел, что стрелки показывают двадцать один час. Ровно тридцать минут назад Он должен был сидеть в ресторане! Идти не хотелось, но обещание было дано. Быстро собрав исписанные листы в отдельную папку и наведя порядок на столе, Он закрыл офис и сел в поджидавшее их такси.

А ресторан уже жил своей жизнью. Вечер пятницы, и народ добросовестно уделял время заслуженному отдыху. Гремела вовсю музыка, официантки в коротких юбочках, молодые и сексуальные, сновали между столами, разнося закуски и спиртное. Народ не скупился на выпивку, еду и музыку. Веселье набирало обороты.

Их стол в глубине зала был эффектно подсвечен с обеих сторон стальными, под старину, светильниками на стене. Восемь мужчин примерно одного возраста, знавшие друг друга со школы, вышли «в люди». Спиртное, салаты, деликатесы – стол был сервирован по высшему разряду ресторанного искусства, но почемуто Он сейчас вспомнил одно из метких выражений его Женщины – «шары не радовали». Настроения есть, пить и веселиться не было.

По правде, Он и не был большим любителем походов в рестораны, или «в люди», как в шутку говорили его знакомые. Время, когда Он лихо опрокидывал рюмку за рюмкой, также давно кануло в Лету. Знакомые с его трезвостью уже давно смирились. Для него были заказаны минеральная вода и апельсиновый сок. Произносились тосты, которых из-за слишком громкой музыки Он практически не слышал. Выпившие мужчины становились все более и более раскованными и уже начали приглашать на танец женщин, сидящих за соседними столиками.

Он танцевать не хотел и отодвинулся в самый угол. А если честно, то просто не умел. Как говорила его Любовь, у него не было чувства ритма. А Она, его милая и нежная Женщина, танцевала прекрасно. Она просто растворялась в танце.

Её движения были настолько удивительными, что приводили его в полный восторг. Она жила в музыке, проникалась ею, словно плыла в гамме, сотканной из чувств и эмоций, понятных и подвластных только ей одной. Она не видела никого и ничего рядом с собой, когда танцевала. Движения её были непредсказуемыми. От пластично-медленных до дико-необузданных. Прекрасно владея своим молодым, гибким, сексуальным и тренированным телом, Она творила на танцполе чудеса. Равных ей просто не было. Да и не могло быть! Ведь это танцевала его Женщина, и Она была лучшей!

А Он танцевать не умел. Медленные танцы – ещё туда-сюда, а быстрые и современные – его краном невозможно было поднять из кресла, не то что заставить или упросить. Его знакомые мужчины наперебой уверяли его, что они тоже не умеют танцевать, но ведь танцуют же! Да и женщинам это нравится, когда ты не сидишь на одном месте за столом пень пнём, а двигаешься, флиртуешь.

Объяснять им сейчас, что они выпили и поэтому их тянет в пляс, было бесполезно. Он просто пригрозил, что если его будут доставать, то встанет, расплатится и уйдёт. Они, зная его характер, поняли, что именно так и произойдёт, и отстали со словами: «Ну и сиди! Так и уйдёшь сегодня нецелованным!» Они отстали, но свято место пусто не бывает.

И его знакомые, изрядно подогретые алкоголем, уже наперебой рассказывали женщинам, кто Он такой и почему один.

Женщины любопытны: «Почему один? Почему не пьёт? Почему не танцует?» И, видимо, ответы их не удовлетворили. Совсем. И женщины – сначала по одной, а затем и парами – в перерыве между танцами стали подсаживаться за их стол. Шампанское, вино и водка лились рекой. Официантки по просьбе мужчин сдвинули столы, и всех вместе за одним столом оказалось уже восемнадцать человек. Женская компания, дружно праздновавшая день рождения подруги, влилась в мужской коллектив.

Тосты сменялись танцами, танцы – тостами.