Он и она

— Возможно, — оборванка поднялась на ноги и посмотрела Мидасу прямо в глаза, — твоя совесть, и тебе стоит меня послушать.

Она коснулась рукояти царского меча, и желтизна сползла с нее. Мидас рывком выдернул клинок и недоумевающе переводил взгляд то на женщину, то на клинок, Совесть же, улыбнувшись, продолжила:

— Дар Царя Мидаса станет вечным проклятием человека, касающегося Мира ради его трансформации в золото. «Заслуга» твоей человеческой души в том, что ты вписал этот код в геном рода людского сам, под воздействием Эго.

— Что за код? — вытаращил от удивления глаза Мидас.

— Посев, — беззаботно ответила женщина-Совесть. — Споры его крепки, поелику выведен он в процессе самопознания самим «познающим инструментом», а не Замыслящим познание Мастером. Еще шесть таких внутри-рожденных кодов сотворит Человек, но знать тебе об этом преждевременно.

Царственная особа представляла собой жалкое зрелище: безумный блуждающий взгляд, обнаженный меч в дрожащей руке и жадно хватающий воздух рот, словно Мидаса, Царя Морского, вытащили за блестящий чешуйчатый хвост на горячий песок.

Совесть — как известно, дама беспощадная — останавливаться на достигнутом не собиралась:

— Код абсолютного богатства — вот кармический пик души Мидаса, и, как любую вершину, покидать эту придется весьма болезненно.

— Я не намерен отказываться от подарка Диониса, тем паче, заслуженного, — Мидас пытался сопротивляться явно угнетавшей его Совести. — Не припомню ни одного из обитателей Олимпа, решивших спуститься вниз, к смертным, сняв с себя при этом все причитающиеся им «доспехи».

— То Боги, — насмешливо заметила нищенка. — Их пути — их страдания.

— Власть — это не страдание, а наслаждение, — расхохотался пришедший в себя монарх и в подтверждение своих слов, пробежав взглядом по траве, коснулся пальцем к черному усачу-короеду.

Женщина, увидев, как живое существо окаменело, покрывшись блестящей желтой коркой, поморщилась и печально произнесла:

— Чем сильнее вожделение, тем более обесцениваешь желаемое.

— Скажи это моим соседям, что собирают войско, объединившись в порочный союз с единственной «благородной» целью — разорить меня, отнять земли и залить кровью плодородные поля Мигдонии. В этом мире все ради золота, — царь Мидас принял соответствующую величественную позу, не забыв засунуть золотого жука в карман.

Женщина несогласно покачала головой:

— Твои соседи, наделенные властью, отправляя на смерть тысячи душ ради груды блестящих безделушек, стремятся к обогащению, но тебе досталось богатство просто так. Уже, быть может, подумаешь отказаться от власти?

— Что же это за власть без денег? — ухмыльнулся Мидас, выбирая среди насекомых во множестве снующих под ногами очередную жертву-украшение. — Да и от денег без власти толку мало.

Нищенка подняла сухой прутик:

— Абсолютная Власть, как и абсолютное Богатство, — непосильная ноша для человека.

Она согнула прутик, и он с легким треском развалился в ее руках:

— Только Господь Бог способен обладать и тем и тем исключительно по причине полной непривязанности. Абсолютная Власть Бога — это Любовь, не приемлющая зацикленности на себе, но являющаяся достоянием всех и вся.

— Зевс — господин всех Богов. Тот, о ком говоришь ты, мне не ведом, — Мидас ловким движением превратил бабочку в золотой кулон. — Да и любому на Олимпе приятны причитающиеся наслаждения, а не суетливая человеческая жизнь внизу — хоть такового, как я, хоть таковой, как ты. Дионис благосклонно удовлетворил мою просьбу не из желания поделиться своими сокровищами, но в благодарность за учителя, как плата за услугу…

— Как обглоданную кость верному псу, — резко вставила Совесть.

— Ты забываешься! Перед тобой Царь Мидас, отныне могущественнейший среди царей и богатейший среди людей, — Мидас нахмурил брови и сжал губы, при этом ослиные уши уткнулись в листья каштана, отчего богатейший и могущественнейший принял вид уморительного лесного божка.

Женщина улыбнулась:

— У Бога на случай выяснения отношений с людьми имеется Кармический Совет, а он установил Точку Насыщения — некий человеческий Олимп. Все, что находится выше нее, то есть превалирует количественно, качественно меняет знак на противоположный. И да, забыла сказать: для каждой души Точка своя.

Мидас недоверчиво поморщился:

— О чем ты, несчастная? Что за точка?

— Это категория энергетическая, — Совесть развела руками. — Достаток начинает тяготить, и в конечном счете обладание «повышенным» богатством приводит к обнищанию души его владельца. Та же аналогия применима и к власти. Чрезмерная, она запирает душу в том еще более глубоком подземелье, чем право, коим наделила сама себя. Но, в отличие от Точки Насыщения, для Власти установлена Точка Отрыва, и в энергетическом смысле она пребывает на нулевой отметке. В идеале душа не обременяется властностью.

Царь Мидас самым неподобающим образом скорчил кислую мину:

— Человек, стремящийся к обогащению, своим прикосновением все превращает в золото, а совесть — она и только она — способна отменить это действо.