Читаем Он хочет тебя полностью

Он хочет тебя

Меня отвели в сторону, словно бездушную куклу, а затем рядом появилась ещё одна девушка, которая что-то протараторила первой, и вскоре передо мной появилось множество свадебных платьев в чехлах. Впрочем, я и на это совершенно никак не реагировала, придя в себя лишь тогда, когда увидела наряд, который почти не закрывал спину, имел разрез до самых бёдер и слишком открытое декольте. «То, что надо! Таких платьев Захар на дух не переносит. Он всегда же был против того, чтобы я так одевалась. Банально ревновал, хотя и утверждал обратное. И если надеть это, он будет просто в бешенстве, хотя и не станет требовать перед всеми, чтобы я его сняла. Лишь сцепит зубы и и будет терпеть. Это и будет моей первой местью!» — поняла про себя, немного приходя в себя.

— Я хочу это. — И показала пальцем на выбранное платье, начиная улыбаться, ведь уже хорошо представляла разозлённое таким выбором лицо Муратова.

В общем-то, он меня не разочаровал, когда я вышла к нему в свадебном наряде. Его взгляд мгновенно впился в мои голые голени и стал медленно подниматься вверх по разрезу юбки, чтобы уткнуться в декольте и недобро потемнеть. Я видела, что Захар очень хотел отправить меня переодеться, но прошла мимо него с независимым видом, едва поднимая при этом подол своего вызывающего одеяния.

Получив то, что хотела, я уже и не была уверена в том, что правильно сделала. Подобное было ребячеством, но как-то утереть ему нос мне хотелось.

Дальше всё проходило по самой обычной схеме. Как было и в первый раз. Я оцепенела, когда Муратов вытащил из кармана брюк бархатную коробочку, в которой находились наши кольца, ведь отлично помнила, что оставила своё в нашей съёмной квартире перед уходом. «Он что, подобрал его и… Всё это время хранил?» — задалась вопросом, поднимая голову и недоверчиво смотря на теперь уже мужа.

В горле появился ком, в носу защипало, а изо рта у меня вырвался какой-то хриплый стон, когда кольцо оказалось у меня на безымянном пальце. Захар же вручил мне своё и пошутил, чтобы я была осторожна и не уронила его. «С каких это пор он стал таким суеверным?» — мелькнула у меня недовольная мысль.

Мое настроение упало ещё ниже, когда я заметила, как с ним начала флиртовать какая-то из сотрудниц ЗАГСа. Мне не удавалось понять, ревность ли то была или нет, даже когда девица с тяжёлым вздохом залюбовалась рельефным телом Захара, снявшего пиджак. Его рубашка ничего не скрывала, а только подчёркивала прорисовывавшиеся сквозь материю мышцы. Казалось, сделай он резкое движение, и пуговицы сразу бы отлетели. Впрочем, увивавшаяся перед ним нахалка, должно быть, только этого и ждала.

Облегчённо выдохнув, когда мы вернулись в машину, я забросила ногу на ногу и отвернулась к окну. Захар бросил мне на колени пиджак, и я вздрогнула, наконец понимая, почему он снял тот. Посмотрев на его лицо, я лишний раз убедилась в собственной правоте. Он был готов убить меня, если уже мысленно этого не сделал. Ядовито усмехнувшись, я облизала губы и с удовольствием увидела, как его глаза ещё сильнее потемнели.

— Надеюсь, тебе понравилось платье, дорогой?

Стиснув зубы, Захар от меня отвернулся, и мы провели всю дорогу в молчании. Когда автомобиль остановился у знакомых ворот, я осознала, что всё это время почти не дышала. Мысли же о том, что где-то там ждала дочь, оживили меня. Не став дожидаться, когда навязанный муж откроет мне дверцу, я сама поспешила покинуть машину.

Оглядевшись, я напряжённо посмотрела на Захара, пока тот приближался ко мне. Он же, подойдя и взяв за талию, привлёк меня к себе. Я была готова терпеть его прикосновения и то, как он по-хозяйски прижался ко мне, лишь бы скорее увидеть Маринку. Было предчувствие, что в доме его матери меня ничего хорошего не ожидало. Мне требовалось запастись терпением, чтобы вынести эту отвратительную женщину, ведь тратить на неё нервы в моём положении точно не стоило.

От Захара исходило тепло, от которого стало спокойнее, и я даже взяла его за руку.

— Не вернётся твоя мать! Лучше забудь её! — Едва оказавшись в доме, мы услышали громкий голос Станиславы Тарасовны. — Я найду твоему отцу жену, а тебе новую маму!

Женщина не заметила нас, не услышав звук открывающей двери. Не успев отойти от последней, я застыла, в ужасе прислушиваясь к её словам. Она говорила жёстко и нарочито грубо, и нам хорошо был слышен плач дочери, равно как и голос девушки, пытавшейся прервать устроенную сцену.

Меня накрыла просто неописуемая ярость. Я всего на миг представила, как было бы, если бы негодяйка сделала всё так, как и говорила. «Маринка бы называла чужую женщину мамой, а мне бы просто запретили даже подходить к ней?!» — посетила меня мысль, и я, вырвавшись из рук Захара, пулей влетела в комнату, где уже как-то бывала.

— Ты будешь… — пыталась ещё что-то сказать Станислава Тарасовна моей дочери, но только я её перебила, срываясь на крик:

— Что вы творите?!