Он любил вас. Девушка из Пантикапея (сборник)

А сейчас я рад, что изучал латынь хоть так, рад, что запомнил из нее хоть что-то. Какие-то фразы, какие-то слова. Наверно, не знай я их, все, что произошло, — произошло бы не со мной, а с кем-то другим. А я уже не представляю себе, как можно было бы жить, если бы это произошло не со мной. Мертвый язык оказался не таким уж мертвым… Мы сидели с Витькой у костра. У обыкновенного костра, какие разжигают в дороге все путники. В пяти шагах от нас стоял взятый Витькой напрокат «Москвич». Мы ехали к морю. Ехали отдыхать. Вдвоем. Нам было весело с Витькой. Мы ведь старые друзья — еще с детства. Когда-то мы вместе бегали в первые классы московской сто двадцать шестой школы. Она стояла в глубине двора, за гостиницей «Пекин», возле площади Маяковского. Это была мужская школа. На переменах мы гоняли по коридорам пустые консервные банки, а после уроков дрались с местной шпаной и менялись марками. А потом наши классы переформировали, потому что снова стали вводить совместное обучение мальчиков и девочек. Мы с Витькой попали в разные школы и после этого уже только ходили друг к другу в гости.

Через несколько лет разные институты с железной неумолимостью растащили нас в разные стороны, и мы не виделись бездну времени, и встретились вот только три месяца назад на улицах города, где оба живем и работаем уже около двух лет. Витька сейчас кибернетик. Он работает на оборону, засекречен с головы до пят, и поэтому неудивительно, что я ничего не знал о нем. А я — юрист. Витька не ходит в суд, и поэтому неудивительно, что он ничего не знал обо мне.

Мы решили провести отпуск вместе. Мне показалось, что нам может быть скучно вдвоем, и я предложил взять с собой двух знакомых девчат. Витька отрицательно покачал головой.

— Не стоит, — сказал он. — Когда станет скучно, — познакомимся по дороге.

Витька — гений! Если бы он тогда согласился — все было бы не так.

В общем, мы сидели у костра. У последнего костра перед Симферополем. Завтра мы должны были ночевать уже в ялтинском кэмпинге. Мы варили на костре суп из говяжьей тушенки и смотрели на звезды. Их было очень много на густо-черном крымском небе. Мне показалось, что одна из звезд движется. Я даже не обратил на это особого внимания. Наверно, какой-нибудь очередной спутник. Их ведь сейчас полно над землей — и наших, и американских. Отсюда не разберешь, чей он и зачем он летит над нами. И, значит, не стоит ломать себе над этим голову. Надо просто наслаждаться южной ночью, и костром, и теплой землей, на которой можно растянуться. Не так уж часто приходится в нынешние времена нашему брату, горожанину, сидеть у костра… Мы доедали суп из тушенки, когда что-то темное и круглое бесшумно пролетело над нами.

— Смотри! — крикнул Витька и задрал вверх голову.

Я тоже задрал вверх голову и увидел, как очень большое черное пятно одну за другой глотает звезды и выплевывает их сзади.

— Похоже на летающую тарелку, — сказал Витька.

— Ты читал Мензела? — отозвался я. — Он доказывает, что летающие тарелки — это оптический обман.

— Я, конечно, читал Мензела… — Витька усмехнулся и снова взялся за котелок с супом. — Но о летающих тарелках писал не только Мензел. А мы никого больше не знаем… По крайней мере, то, что мы сейчас видели, не похоже на оптический обман.

Чай мы пили молча. Мы думали. Сейчас было над чем думать. Что-то большое и черное ведь действительно пролетело. И бесшумно. Не птица же!.. Когда мы уже укладывали в рюкзак пластмассовые кружки, Витька снова толкнул меня.

— Смотри!

Я быстро поднял голову. Черное пятно летело обратно. Такое же большое и бесшумное. Оно не было оптическим обманом я никогда не страдал галлюцинациями. Витька был прав, и ошибался, наверно, Мензел. Это была летающая тарелка. У нас ведь нет еще таких аппаратов, которые бы летали бесшумно.

Она исчезла так же быстро, как и появилась, эта тарелка. Ни следа, ни звука, ни запаха. Пойди докажи, что видел ее! Тебя сейчас же стукнут по кумполу талмудом Мензела, и тем дело кончится. Не любим мы загадок. Нам надо, чтоб все было ясно и просто. Над загадками ведь приходится думать. А нам лень… Витька хотел загасить костер, но я остановил его;

— Подожди. Пусть догорит сам. Когда-то еще нам придется сидеть у костра…

Мы закурили, блаженно и неторопливо затягиваясь. Как немного, в сущности, нужно человеку для счастья! Костер в степи, котелок супа, сигарета…

Легкий ветерок потянул над землей. Поле громадной, выше человеческого роста, кукурузы слева от нас задвигалось, зашуршало. Может, именно поэтому мы и не услышали, как прошел по кукурузе человек. Мы увидели его уже тогда, когда он вышел из зарослей. Тонкая, невысокая фигурка в спортивном костюме медленно приближалась к нам. То ли мальчишка, то ли девушка — в темноте не разберешь.

Мы сидели молча, и ждали, и курили.