Он (не) мой брат (СИ)

Пальцы Морган мелко дрожали. Она осторожно подхватила один край, потом другой и остановилась, не зная стоит ли снимать повязку без указания Брюса. Парень чуть дернул головой, насколько мог, поторапливая девочку. Она стянула повязку, и Питер сначала зажмурился, а потом распахнул глаза, судорожно хватая воздух и бегло оглядываясь, затем он сфокусировал взгляд на Морган. Выражение недоверия, облегчения и радости быстро сменили друг друга, и Питер медленно закрыл глаза.

— Я… могу все исправить, — сказал он через несколько мгновений, на его лице расплылась улыбка счастья, — жив, правда… Я могу, Морган… — он через усилие посмотрел ей в глаза, по-прежнему улыбаясь, — Я видел Тони… я могу все исправить… — он хотел сказать что-то еще, но глаза против его воли снова закрылись, и он мгновенно уснул, с выражением счастья на лице.

Еще два дня Питер спал, и Морган заходила с опаской. В отличии от Пеппер и Беннер, которые не отходили от него. Оба заметили, что девочка избегала встречи с Питером, но, не сговариваясь, не поднимали эту тему. Она не думала, что когда ее желание сбудется и Питер очнется, она будет бояться смотреть ему в глаза и говорить, не то, что попросить прощения.

Пару раз Беннер говорил за ужином, что Питер ненадолго просыпался и даже шутил. Морган едва не спросила, говорил ли он о Тони, но вовремя одернула себя. Она не знала, были ли слова Питера просто бредом, ему могло присниться что угодно, и возможно, она бы так и считала, если бы не визит Стрэнджа.

А в особенности, Питер Паркер…

Морган только сейчас предала значение этим словам. Не только она, но и Питер был как-то связан с этим «опасным временным виражом»

В конце концов, Морган все же решилась зайти, не смотря на страх застать Питера в сознании. На следующий день должна была приехать Мишель, и девочка планировала спрятаться на эти дни в мастерской. Ей казалось, что все знали, какой жестокой она была к Питеру, и корили ее за это. А Мишель, сильнее других.

Но больше всего Морган боялась, что скоро начнется это «что-то» и у нее не будет возможности сказать то, что она хочет.

Морган замерла перед дверью, не решаясь войти, гадая, спит он или нет. В конце концов, она выдохнула, осторожно приоткрыла дверь и тут же наткнулась на взгляд карих глаз парня. Она едва не убежала, захлопнув дверь.

— Морган, — позвал ее Питер. Голос разительно отличался от того, какой слышала девочка в прошлый раз, он был почти нормальным, только не таким громким. — Эй, я слышу, что это ты, — в этой простой фразе было столько тепла, что это придало ей смелости. Она вошла в комнату, закрыла дверь и подошла ближе, избегая смотреть Питеру в глаза.

Она подвинула стул, проверила показания приборов, оглядела на месте ли все одеяла, оттягивая время и гадая, помнит ли он то, что сказал или стоит просто сказать, что ей жаль.

Морган села на стул, дав себе еще секунду времени.

— Я, кажется, тебя напугал, — осторожно сказал Питер, — я был немного не в себе. Прости.

Морган вскинула взгляд, мгновенно вспыхнув. Питер только пришел в себя, лежит весь в гипсе и все равно извиняется, после всего, что она наговорила ему, будучи вполне в себе. Парень напрягся, видя реакцию девочки, и уже приготовился к ссоре, но Морган только выдохнула и промолчала.

Такое не типичное поведение сбило Питера с толку. Все что они делали последние годы — спорили и ругались. И Морган никогда не упускала возможности уколоть, а тем более не пыталась контролировать свой гнев. Питер видел перемену, но никак не мог ухватить ее суть, не мог понять причины, в первую очередь потому, что не думал, что может сам ей быть.

Молчание затягивалось, и парень встревожился, что да, именно его слова, сказанные им после пробуждения и которые он отчетливо помнил, так напугали девочку. Он сам пожалел, что сказал, хотя бы потому, что Морган могла рассказать Пеппер, а та в свою очередь могла помешать его планам.

— Как ты… — она собралась с духом и мягко улыбнулась, — себя чувствуешь?

Питера так шокировало ее дружелюбие, что он даже не сразу ответил.

— Нормально, то есть… Хорошо, да хорошо. Ничего не болит. — Это не было ложью, боли он не чувствовал.

Морган удивлялась, тому, как отчетливо видит влияние своих слов на парня и тому, как могла этого не видеть раньше. Как вообще могла не видеть раньше всего, что видит сейчас. Как могла его винить, и почему он принимал эти обвинения?

— Ты меня спас. — Говорить это глядя в глаза было слишком сложно, поэтому Морган пристально смотрела на свои сцепленные в замок руки. — Спасибо.

Питер никогда не ждал от девочки благодарности за защиту, считая это своим долгом, не помнил, чтобы в ответ Морган не язвила или не убеждала, что и сама бы справилась. Насколько он никогда не ждал этого, настолько сильно онемел от слов Морган.

Он мог умереть, думая, что я его ненавижу.