Он, она и патроны

— Салам алейкум, братья! — бухнул Андрей, размашистым шагом вторгаясь в помещение. Те повернулись и оторопели… Он стрелял из «узи», пока не кончился магазин. Пули рикошетили от стен, выбивали стекла, сбили горшок. Но большинство из них все же находило цель. Охранники успели вскочить, схватиться за оружие, а потом их накрыл шквал свинца. Они дергались, орали, пока он пулями не заткнул им глотки. Упали практически одновременно — замертво. Повсюду кровь, живописные брызги на стенах, битая посуда, перевернутые табуретки. Норе даже не пришлось стрелять. Пусть и не думает даже, он еще не наигрался, не отвел душу! Андрей схватил автоматы убитых, «АКСУ» повесил на плечо, «М‑16» бросил Норе — она поймала, машинально передернула затвор. А он уже бежал на лестницу, забивая в израильскую «стрелялку» новый магазин. Прыжками вниз, вел огонь через перила, чтобы никто не сунулся. Ворвался в пустую комнату, за ней в следующую, похожую на примитивную гостиную. Цель близка, напротив — распахнутые двустворчатые двери во двор! Создадим атмосферу, господа? Какие‑то силуэты мельтешили перед глазами. Здесь сидели четверо, отдыхали от трудов праведных. Выстрелы наверху взбудоражили их, но приготовиться к бою парни не успели. Террористы — не ахти какие солдаты, даже если служили в иракской или сирийской армиях. Они заметались, кто‑то нырнул за кресло, двое за клетчатую оттоманку. Четвертый не успел спрятаться, пули нашпиговали его сверху донизу. Андрей повалился за ближайшую тумбочку, вытянул руку, стрелял вслепую и орал, перекрывая грохот пальбы: «Не выходи в гостиную!» Нора и не выходила, скорчилась за дверным проемом, стреляла из «беретты», закусив губу. Кажется, втягивалась в боевые действия…

Террористы тоже стреляли, перекликались дурными голосами. Андрей молниеносно сменил магазин, выпустил длинную трескучую очередь. Арабы не выдержали напора огня, откатывались к выходу во двор. А у Андрея зароились первые недобрые предчувствия. Когда он поднялся, в гостиной никого уже не было, только пороховой дым плавал да покойник валялся, разбросав руки. Он сделал прыжок за оттоманку, скорчился. Нора с «М‑16» наперевес в это время приготовилась к прыжку. Андрей быстро поднялся, чтобы ее прикрыть, хлестнул второй очередью. Снаружи орали террористы, смачно ругались по‑арабски. Недобрые предчувствия усилились. Их там не только трое, их больше! Взревел мощный двигатель, подъехала машина. Идти на штурм, выбегать во двор?

Оставались два магазина, и они пригодились в ближайшие две минуты! Террористы сами пошли на штурм, повинуясь истеричной воле командира! Они запрыгивали на крыльцо, стреляли, высовываясь из‑за косяков. Мелькали перекошенные молодые лица, что‑то орали черные глотки. Куда они палили — вообще непонятно. Андрей стрелял прицельно, выбивая щепки из косяков, кого‑то зацепил, судя по истошному визгу. От смрада пороховой гари здесь уже нечем было дышать!

— Черт, черт, не работает! — Нора скорчилась за тяжелым креслом, судорожно рвала заклинивший затвор «М‑16».

— Держи! — швырнул он ей «АКСУ». — Ничего не производим, говоришь? Пользуйся на здоровье, эта штука не подведет!

— Это единственное, что вы научились делать!

Он мог бы с ней поспорить. Многое в России умеют делать. Дети получаются роскошные. Девушки вырастают красивые… Они ударили в два ствола. Террористов с крыльца как ветром сдуло. Влетела граната! Но далеко не укатилась — уперлась в мертвого боевика.

— Ложись! — дурным голосом заорал Андрей. Оба рухнули одновременно, закрыли головы. Взрывом порвало на куски мертвое тело. Обрывки кожи, кровяные сгустки залепили предметы небогатого интерьера. Круги носились перед глазами, колокола надрывались в ушах. Никого не зацепило, но если бросят вторую гранату? Снова затопали на крыльце. Он вставил последний магазин и начал остервенело долбить по проему.

— Нора, уходи, назад, назад!

— Куда назад? — растерялась девушка.

— Обратно, наверх, хватит…

Она откатилась от кресла, перевалилась через порог. Ремень «АКСУ» зацепился за обломки журнального столика, она выпустила его из рук. Черт с ним! Главное, чтобы сама выжила! Нора убегала на четвереньках, а он прикрывал ее последними патронами. Потом тоже бросил автомат, нырнул в проем. Не задался побег на рывок!

Взлетев по лестнице, они ворвались в комнату, где валялись трупы.

— Беги наверх! — гаркнул Андрей. Сам свернул, кинулся к окну, схватил моток веревки, поколебался, забрал второй, прыжками припустил за Норой.

Они влетели в «голубятню», и он, оттолкнув ее подальше от люка, захлопнул крышку. Бросился к тяжелому шкафу, раскачал его, повалил. Кряхтя от натуги, стал подтаскивать к люку. Отшатнулся, когда снизу ударила очередь. Прочное дерево выдержало. Кто‑то навалился плечом на люк. Шкаф подпрыгнул и рухнул обратно.

— И зачем мы это затеяли? — бормотала Нора помертвевшими губами. — Просто прогуляться?

— Почему? Веревку добыли…