Он опасен для меня (СИ)

— Ты думаешь, у него они есть? Мне кажется, эволюция обошла Марка стороной, — насмешливо отозвалась Рина. — Но ты попробуй, за веру в чудо еще налог не берут.

Я раздраженно на нее посмотрела и двинулась вперед сквозь потные тела студиозов и густой запах перегара.

— Эй, иди ко мне, детка! — пробасил какой-то недоумок, хватая меня за ладонь.

— Отвали, — совсем не вежливо бросила я, рывком освобождая кисть. Вытерла руку о свои джинсы.

Во мне бушевал ураган. Злость, непонимание, ярость и… что-то еще, что никак не умирало. Я из раза в раз надеюсь, что очередной его поступок что-то изменит, но… Даже думать об этом не хочу.

В гостиной я столкнулась с той самой девушкой, с которой Марик обжимался вчера в универе.

— Прости, — проговорила я и собиралась дальше продолжить поиски непутевого братца, но девица растянула губы в приторной улыбке и выдала:

— Я не знала, что мой Марк приглашает на свои вечеринки и таких серых мышек, как ты, — ее взгляд прошелся по мне. — Хотя… ты, наверное, спутала коттедж с монастырем. Бывает. Протри свои розовые очки, милая, и вали отсюда.

— А я не знала, что Марк приглашает на вечеринки и эскортниц, — тоже улыбнулась и выразительно посмотрела на ее короткое, доходящее до середины бедра, платье. Пусть мои слова очень грубы, но она сама попалась мне под руку и сама же подставила себя под удар. — Хотя… ты стопроцентно перепутала коттедж и трассу. Бывает. Советую провериться… к сожалению, не у окулиста.

— Ах ты… — пыхтя как паровоз, возмущенно пробормотала она, не находя ответную шпильку. Достойный ответ придумать не сумела, зато, заметив приближающегося к нам Марка, она пожаловалась ему: — Чер, эта сучка назвала меня шлюхой! Она! Меня! И какого дьявола эта дрянь здесь делает?

Для начала я здесь живу, но мне безумно интересно услышать что скажет кретин, устроивший дурацкую вечеринку в нашем доме. А Марк будто и не расслышал вопроса. Одним рывком притянул девушку к себе и, развернувшись, прижал её к стене. Улыбнулся, как голодный мартовский кот, и что-то сказал, едва касаясь губ. Из-за громкой музыки я не услышала ни слова. Заметила только её усмешку, от которой почему-то кольнуло в груди.

То есть меня вновь тупо “не заметили”. Чего ещё можно ожидать от Марка Чернигова? Только идиотские поступки и игнор. Сейчас что-то предпринимать — стать шутом для пьяного сборища.

Я развернулась и всё же направилась в свою комнату, испытывая самые глупые на свете чувства. Снова обида, боль и грёбаный стыд, что мой братец конченый козёл, а я настолько мягкотелая. Слабая. Все еще любящая его.

— Привет, малышка! — как чёрт из табакерки выпрыгнул откуда-то Бритый, разукрашенный синяками и ссадинами.

— Утром виделись! — рявкнула я, заметив, как какой-то придурок в обуви забрался на диванчик у стены и потягивает алкоголь из пластикового стакана. — Быстро опустил ноги, так дома сидеть будешь!

— Оу, сколько ярости… — рассмеялся Бритый. — Ты в курсе, что это не твой дом?

Внимательно проследив за тем, как парень всё-таки слезает с предмета мебели, я повернулась к Роме и посмотрела в его прищуренные глаза.

— Правда, что ли? И с каких пор мне интересно твое мнение? Дай угадать… А-а-а, наверное, с того момента, как ты думать научился! Слушай, мне плевать, будь добр, свали!

— Все-все, остынь, — приподнял ладони Рома и, потерев синяк на скуле, пробормотал: — Мне и этой красоты пока достаточно.

Я не стала больше попусту тратить время на него и, кинув последний взгляд на нашу некогда уютную и чистую гостиную, поднялась к себе. Ничего, вот папа узнает и хорошенько поговорит с Марком. И я даже вмешиваться не буду. Устала прикрывать отвратительные поступки брата.

В спальне меня ждала Карина. Она, разваливший на небольшом диванчике, медленно поедала купленную нами по дороге пиццу и до моего прихода втыкала в телефон.

— Ну что, Поля, чудо удалось? — Рина отложила смартфон и похлопала на место рядом.

Я молча бросилась на мягкий диван и, откинувшись на нем, уставилась в белый потолок.

— Поль?

— Подожди, я ищу в себе силы сдержаться и не разнести ко всем чертям их колонки, — поморщилась при очередной смене трека. Теперь играла какая-то композиция с оглушающе громкими басами, отчего, я думаю, внизу паркет трясся. Как можно это слушать?!

— Техника тут не причем. Виноват барахлящий естественный отбор*.

— Бедный дядюшка Дарвин* сейчас в гробу перевернулся, наверное, — хмыкнула я. Потерла глаза и потянулась за куском пепперони. — И как мы спать будем? Беруш у меня нет, шумоизоляция такая себе.

— Адекватного брата тоже нет в наличии, — продолжила подруга. — Тяжелый случай.

— Угу. Давай доедим и попробуем все же заснуть?

Какая же я наивная. Сон не шел, каждый раз прогоняемый шумом с первого этажа. То музыка, то чьи-то крики и радостные возгласы.

— Сколько лет дают за незапланированные, но очень нужные человечеству, убийства? — простонала Карина, переворачиваясь на другой бок.

— Много, — с тяжелым вздохом ответила я. — Но если ты решишься, то я с тобой.

— Мир, дружба, топор?

— Два топора, — поправила я с улыбкой.