Он опасен для меня (СИ)

Конечно, он сначала отказался, однако я сумела не только поменять его решение, но и уговорила взять меня с собой. Мне безумно хотелось увидеть воочию его прошлую жизнь и немного приоткрыть завесу тайн, что Марик хранит в себе и защищает надежнее дракона. Может, в месте, где он провел свое детство, есть ответы на мои вопросы? Например, почему же его мама умерла? Откуда у него шрам на ребре? И как родились его кошмары, которые снятся ему до сих пор?

Нужная улица находилась на отшибе города. Криминальный район, недостроенный жилой комплекс и заброшенная когда-то давно школа — вот что окружало низенький четырехэтажный дом с разрисованными стенами. Его местоположение было очень неудачным, потому что тень от рядом стоящих домов падала так, что он просто погружался во тьму. Мрачно, сыро и как-то… Не очень. Почти нет деревьев, от детской площадки лишь одно слово, потому что вряд ли можно кататься на подверженном коррозией металле, который и горкой назвать сложно, про покосившиеся качели, издающие жалобный скрип, лучше не вспоминать.

— А здесь всегда так… — заметив двух пьяных мужиков, плетущихся в нашу сторону, сглотнула и прижалась к Марику, — мрачно?

— Почти, — он переплел мои пальцы со своими, а затем задвинул меня за свою спину, тем самым скрывая от подошедшей алкашни.

— Есть двадцать рублей, пацан? — еле выговаривая слова, прохрипел первый. Небритый, с длинными нечесанными лохмами на голове и с жутким перегаром.

— Нет, — холодно ответил Марк.

— Ик! А десять? — подключился второй мужик. Он выглядел не лучше, запах от него шел тоже не самый приятный. — Не будь жмотом, парень.

— Да-да, — снова первый. — Красивые цыпочки не любят жмотяг.

— Нет.

"Красивые цыпочки"? Серьёзно? Я еле сдержала смешок.

— А если поиска… ик! Поискать? — не сдавался первый.

Марк демонстративно хрустнул костяшками и повел плечом, разминяя мышцы. Пьяницы мгновенно отступили и примирительно пробормотали:

— Нет, так нет, брат.

— Да, мы понятливые. Кризис, все такое.

И они, продолжая сетовать на тяжелое экономическое положение страны, пошли прошли прочь. Мы с Марком проводили их взглядом, и я первая нарушила вновь воцарившуюся тишину:

— Идем? Нам в какой подъезд?

— Стоп, — его голос звучал решительно. — Ни в какой. Было плохой идеей сюда идти, особенно с тобой. Возвращаемся.

Что?! Я сюда тащилась почти два часа, чтобы просто уйти? Черта с два!

— Марик, ты перегибаешь палку! — возмущенно прошипела и вырвала из плена его пальцев свою ладонь. — Или ты прекращаешь так себя вести со мной, или…

Что "или", не договорила. Застыла, огромными от изумления глазами рассматривая тощего мужичка с жидкими темными волосами. Он, не замечая меня, несся вперед, спрятав руки в карманы и очень знакомо переставляя ноги — мыски его ботинков при ходьбе смотрели немного вовнутрь, а не вперед или в сторону.

— Или что? — мрачно уточнил Марк.

Когда-то я обещала себе его найти, но сейчас растерялась. Даже если пойду за ним и смогу прижать к стенке, что я ему скажу? Верни мне цепочку с крестиком, которую украл шесть лет назад? Сомневаюсь, что он все это время ее хранил и пыль протирал, а не сдал в ломбард в тот же день.

— Полина? — позвал брат.

Я не ответила. Следила за ублюдком, который, воровато осмотревшись, хотел было спуститься в подвал дома, но вдруг тоже увидел меня. Узнал. Его некрасивое, похожее на крысиную морду, лицо вытянулось, а тонкие губы растянулись в ухмылке. Тварь. Мерзкая, мелочная тварь. Я думала, он устыдиться или испугается, но нет, лишь скривил рот. Ублюдок.

— Да что там такое?! — Марик проследил за моим взглядом.

Мужик мгновенно перестал скалиться и отчего-то бросился бежать, совсем забыв про изначальную цель. Он испугался… Марка?

— Ты с ним знакома, Полина? — лицо брата будто окаменело. Скулы обозначились еще сильнее, желваки "заходили" под кожей, а зелень его глаз обжигала едким холодом.

— Можно и так сказать, — чуть нахмурившись, кивнула. Реакция парня меня несколько озадачила. — Он украл у меня мамин золотой крестик. Ну, и забрал на память прядь волос, — машинально потрогала через шапку голову, поморщилась.

Тот день я помнила до мельчайших деталей: начало осени, я собирала около школы листья клена для гербария в ожидании нашего водителя, Влада, как появился он. Все произошло так быстро, что я не сумела ничего предпринять. Да и могла противостоять мужику двенадцатилетняя девчонка? Подонок толкнул меня, одной рукой схватился за мои волосы, причем настолько сильно, что потом на его ладони остался пучок, а другой рукой буквально вырвал тонкую цепь с шеи. Мне было плевать на тупую боль, прострельнувшую затылок, это сущий пустяк по сравнению с отчаянием, что я испытывала в тот миг.

— Интересно, — как-то сухо и безэмоционально протянул Марик. — Время и место? И почему не рассказала мне?

— У ворот школы, в сентябре, шесть лет назад. Почему не рассказала? Тогда мы с отцом про тебя вообще не знали… — запнулась и, внимательно посмотрев на напряженного брата, прищурилась: — Марк? Ты же не собираешься…

Он широко ухмыльнулся и размял пальцы.