Он принадлежит мне

— Держи. Это за наши напитки, и заплати в баре Мистеру Татуировке. Я хочу, чтобы ты оставила себе сдачу, потому что чувствую себя ужасно после того беспорядка, который тебе придётся убирать.

— Какого беспорядка?

— И ещё одно, — сказала я, войдя в раж. — Мне понадобятся ключи от твоей квартиры.

Её щеки вспыхнули.

— Хм, конечно. Ты можешь воспользоваться моей комнатой. — Она вытащила ключи из кармана фартука и передала их мне. — Я освобождаюсь в два. Знаю, ты говорила, что у Лео потрясающая задница и прочее, но лучше бы мне этого не видеть. Не могла бы ты постараться всё свернуть к тому времени, когда я буду дома?

Я засмеялась.

— Не волнуйся, сегодня больше не предвидится никакого разглядывания задниц. Теперь — за мной. Скорее всего, ты не захочешь это пропустить.

С её ключами в кармане я оставила безопасность крошечной уборной и вернулась назад в бар. Стеф привела меня в чувство. Разумеется, большую часть жизни я жила без сожалений и брала свою долю риска, но я также не хотела иметь дело с чужим дерьмом. Особенно с дерьмом Лео Мэддокса. Если он и, правда, заботится обо мне, если его чувства простираются дальше, чем последние двадцать четыре часа, тогда потребуется больше, чем одна горячая встреча, чтобы меня победить.

Я увидела Лео за тем же столиком, на который он практически меня кинул. Когда Мэддокс увидел нас, то встал, но я быстренько поискала своё пиво. Бокал стоял на месте, полный и не тронутый, и там, куда мужчина его отодвинул. Я схватила пиво и сделала большой глоток.

— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросил он.

Я позволила себе ещё несколько глотков, прежде чем отняла бокал от своих губ. Потом очень не по-женски вытерла рот тыльной стороной ладони и отрыгнула.

— Клара? – его глаза смотрели на меня с неожиданной уязвимостью и страхом. Кажется, он искренне беспокоился за меня. — Что происходит? Скажи что-нибудь, пожалуйста. Ты в порядке?

Я почти потеряла все силы. Насколько легко будет снова поцеловать парня и броситься в его объятия? Большая часть меня хотела поступить именно так, но я была готова позволить себе лишь один момент слабости за день.

— В порядке ли я? — переспросив, я пыталась выглядеть безразличной и не яростной. – Какое там раздражающее кодовое слово вы с Мэгги используете всё время? Вы оба вероятно думали, что я слишком тупа, чтобы взломать тот маленький шифр, который придумали против меня. А, да, вспомнила. Персики. У меня всё полный персик.

Встав прямо, я подняла руку над его головой и медленно вылила оставшееся содержимое стакана. У Лео вырвался удивлённый вздох, но он не пошевелился, приняв пивной душ как мужчина.

— Очень по-взрослому, Клара, — прорычал он, бросив на меня обжигающий взгляд, пока жидкость стекала по его волосам, лицу и одежде. Промокший и злой как чёрт, он выглядел крайне раздражённым.

— Это за то, что заставил меня волноваться, — сказала я ему, поставив свой пустой бокал обратно на стол. Затем моя рука взлетела обратно к лицу Мэддокса. — А это за то, что вёл себя как придурок с тех пор, как мы были детьми. А это... — я приподнялась на цыпочки, обхватила руками его красивое, удивлённое лицо и крепко поцеловала во влажные губы. — Чтобы ты знал, что со мной нельзя просто поразвлечься. — Я удержала его ещё на миг. — Докажи мне, — прошептала я, — докажи, что ты не придурок, и я буду твоей.

Затем я отпустила его, развернулась на каблуках и оставила Лео стоять там, мокрым и ошеломлённым.

Глава 9

МЭГГИ

В воскресенье утром я проснулась от звуков папиной ругани. Я вылезла из своей тёплой, уютной постели и спустилась вниз по лестнице. Единственным человеком, который мог заставить Рида Райдера так ругаться, была Клара. Она, наконец, дома?

Я нашла отца у автоответчика, слушающего сообщение от неё. Лавандовый цвет волос меня не удивил, так же как и внезапное желание навестить свою подругу, но...

— Она оставила это сообщение вчера, — сказал папа, прерывая ход моих мыслей. — Я пропустил его, потому что больше ни у кого нет домашнего номера. Но ты можешь поверить этой девушке? — у меня сложилось впечатление, что папа прослушал сообщение Клары уже дюжину раз. — Что я должен с ней делать? Пригрозить снова урезать её содержание? Запереть на все лето? Ей двадцать один, сколько же можно? Когда она повзрослеет?

Я сделала шаг назад, не желая попадать под перекрёстный огонь, но что более важно — мне требовалось побыть одной, чтобы обдумать информацию.

— Собираюсь позвонить Лео и узнать его версию этой истории. Если он скажет мне что-нибудь новое, я дам тебе знать. — Затем я развернулась, вбежала назад в свою комнату, и закрыла за собой дверь.