Он пришёл сверху. Том I. Во власти сна

По уже знакомой Артёму белой каменной лестнице, ведущей на следующий этаж, они быстро поднялись наверх. С каждой минутой Артёмвсё больше ощущал, как его клонит в сон: голова кружилась, теперь и всё тело вслед за головой стало казаться ужасно тяжёлым. Вдруг Первомай тихо начал напевать себе под нос:

Как-то летом на рассвете

Заглянул в соседний сад.

Там смуглянка-молдаванка

Собирала виноград…

Артём знал эту песню, и мысли, за которыми было сложно уследить, сами продолжили слова:

Я краснею, я бледнею,

Захотелось вдруг сказать:

Станем над рекою

Зорьки летние встречать!

Артём часто заморгал, пытаясь отогнать сонливость. Следующий этаж был сооружен в виде балкона, который загибался и вплотную прилегал к стенам скалы, из которой и был вырезан дворец. Прямо перед глазами, за белоснежными резными перилами с нижнего этажа тянулись высокие узкие окна. В стенах скалы за спиной располагались дверцы, всего на этаже их было шесть — по три с каждой стороны от лестницы. Они подошли к одной из них, сделанной из уже знакомого Артёму тёмного дерева, и вдруг послышался тихий шепот ветра. Тёплый поток воздуха поднял чёлку, и он машинально пригладил её, наблюдая за Первомаем.

— Да, пожалуй, местные бризы — одна из самых приятных черт этого мира… — заметил правитель и, подняв руку, настойчиво постучал в дверь пухлым кулаком.

— Лингрем! Просыпайся! Необходимо осмотреть гостя!

Дверь открылась через минуту— судя по всему, некий Лингрем и не спал. В дверном проёме появился на первый взгляд самый обычный человек — высокий, в очках и с короткой стрижкой, волосы в которой подернулись сединой. Только вот вместо носа на лице красовался острый тёмный клюв.

— Да, Великий. Обождите, — немного гнусаво бросил врач, и закрыл дверь. Из комнаты раздалась какая-то возня, и через несколько секунд дверь снова открылась — Лингрем накинул белый халат. Артём заметил, как поверх рубашки на груди врача блеснул круглый амулет с перевернутой буквой «П», такой же, какой висел на шее у смотрителя Антанариса.

— И много у вас лекарств? — обратился Артём к Первомаю.

— У меня нет конкретных лекарств, но и тут нет тех болезней, что бывают в нашем мире. — Первомай перевёл взгляд на врача: — Лингрем, я бы попросил тебя осмотреть этого юношу, промыть ему раны и обеззаразить их.

— Да, Великий, — врач кивнул, прикрыв глаза, — Проходите, э… — тут он многозначительно глянул на Артёма, приспустив тонкими пальцами очки.

— Артём. Меня зовут Артём.

— Артём, прошу в мой кабинет, — Лингрем расплылся в улыбке и жестом пригласил Артёма войти.

— Я подожду тут, — бросил Первомай, уже сжимая в зубах тонкую мятую сигарету. Перед тем, как дверь в кабинет закрылась, Артём услышал, как чиркнула спичка. Вдруг сильно засосало под ложечкой — так сильно он захотел покурить: вдохнуть внутрь дым, пустить его по лёгким и выпустить обратно вместе со всей болью и усталостью. Нужно будет попросить у Первомая сигарету.

Кабинет врача был совсем не похож на больницу Цицерона. Стены и потолок были белыми, ослепительно сияя на холодном свету нескольких лампочек на коротких проводах, которые свисали сверху. Из мебели здесь был небольшой шкафчик со склянками, стол, на котором лежала стопка книг, и стул.

Врач сказал Артёму сесть и принялся снимать бинты с его руки. Быстро размотав их, он оглядел раны, перемазанные зеленоватой мазью Дианы.

— Этот рассадник бактерий нужно смыть, — строго сказал врач, щурясь от отвращения, и кинул клубок бинтов в железное ведро позади себя.

— Ладно, — кивнул Кристалинский, наблюдая, как врач опускает белую тряпку в пиалу с водой.

Лингрем быстро промыл раны обработал их каким-то сильно пахнущим веществом. Артёму пришлось потерпеть боль, сжав зубы.

— Конечно щипит, — озвучил ощущения Артёма врач, — там полно бактерий. Сейчас раствор уничтожит их.

— А что это за раствор? Из чего он?

— А этого я не могу вам сказать, юный господин.

Затем подошла очередь колена, и когда с него сняли бинты, Артём увидел, как оно опухло.

— Не очень хорошо, — лицо врача потускнело, — болит?

— Да, когда хожу.

Лингрем сел на корточки и принялся ощупывать пальцами колено Артёма.

— Похоже на растяжение связок. Тут больно? — холодные пальцы начали надавливать на колено с разных сторон — ощущение оказалось не из приятных, и Артём невольно заёрзал на месте.

— А тут? — Лингрем резко надавил на верхнюю часть колена.

Артём тут же зашипел от боли, вцепившись руками в сиденье стула под собой.

— Ай! Да, очень больно!

— Ноге нужен покой, — заключил врач, поднимаясь.

— Хорошо, — кивнул Артём.

— Пару дней лучше поменьше ходить.

— Понял, — снова кивнул Кристалинский.

— А это у вас что? — теперь Лингрем поднял подбородок Артёма одним пальцем и наклонился, чтобы взглянуть на шею. — Снимите-ка вот это, господин, — врач попытался быстро снять с шеи Артёма телефоны, но не ожидал, что провод окажется таким длинным.