Он сделал все, что мог. «Я 11-17». Ответная операция

— Я приехал,чтобы проводить вас в путь,-продолжал Гарц.- Вы должны знать, что с момента старта самолетов у меня будет только одна обязанность: держать связь с вами, а после выполнения вами задания обеспечить ваше возвращение сюда. Для нас незыблем простой принцип: каждое сделанное дело заслуживает благодарности.Я не могу сказать,что вам предстоит дело легкое.Но я не могу и сказать, что оно невыполнимое.Особенно когда я знаю, какая колоссальная техническая мощь мобилизована,чтобы помочь вам и в деле и чтобы благополучно вернуться на Запад.И все же… все мы понимаем, что лично ваша заслуга в выполнении заданий будет весьма значительна.Достойной будет и благодарность. Дело, на которое вы идете, может вам стоить жизни, если вы совершите промах, ошибку.Но оно и обеспечит вам всю вашу дальнейшую жизнь после возвращения. Я хочу,чтобы вы это знали и всегда помнили.Вот на днях возвращается ваш товарищ по школе мистер Барков,блестяще выполнивший очень трудное задание. В отношении его я получил очень простой приказ:предложить Баркову обеспеченную жизнь в любой стране по его выбору.Будут в свое время получены такие же приказы и о вас… Последнее.Всегда помните: вы не просто солдаты, вы солдаты политики.Великой освободительной политики,от грядущей победы которой зависит судьба и вашей великой родины. Желаю вам успеха…

Гарц спросил, нет ли к нему вопросов. Отозвался один Константин Ганецкий.

— Можно ли,- спросил он,- в случае крайней необходимости просить защиты у вашего посольства в России?

— Ни в коем случае! — мгновенно и со злостью ответил Гарц.

Курсанты продолжали заниматься подгонкой снаряжения,а Гарц,позвав Субботина,направился в домик. Субботин шел за ним, думая о двух вещах: неужели Гарц сказал о возвращении Баркова правду? Почему в его речи было так мало политики?

В комнате Субботина Гарц сел к столу и задумался. Лицо у него было рассерженное. Субботин стоял возле двери.

— Как вам понравился вопрос вашего курсанта?- спросил наконец Гарц.

— Вопрос глупый,- пожал плечами Субботин.

— Идиотский!- выкрикнул Гарц.- И он свидетельствует об отсутствии политического понимания своего дела.

— Вы правы…Я, между прочим, недоумеваю, почему вы почти ничего не сказали им о политической сущности операции.

Гарц метнул на Субботина бешеный взгляд:

— «Почему, почему»!Тупоголовые деятели в генеральских мундирах есть всюду! И у нас они есть!Видите ли,новое веяние объявлено!Политика-де для перемещенных — ненадежная гарантия. Главное- деньги, ожидание райской жизни!

— Между тем русские как раз очень склонны именно к политике, это уж в их советских привычках, — сказал Субботин.

— Я тоже так думаю.Ну вот, а в результате у них возникает мысль бежать в посольство. Это же от полного непонимания политической сути операции!

Так Гарц приоткрыл Субботину очень важное обстоятельство: они не верят в политическую преданность перемещенных.Ну что ж, узнать это очень приятно. Теперь о Баркове…

— Я думаю, — сказал Субботин, — что по этой же причине они равнодушно отнеслись и к сообщению о возвращении Баркова.

— А вы не проболтались им о его провале? — быстро спросил Гарц.

— Вы считаете меня дураком?

Гарц помолчал.

— Да,факт: ни на одном лице я не заметил радости по поводу возвращения товарища.У них, очевидно, эта новость может вызвать только одно чувство — зависть.

— Это тоже сильное чувство, — заметил Субботин.

— Возможно.Но не главное же?И мы сами даем основание Москве кричать, что мы засылаем к ним мелких уголовников.

— Хорошо было бы, если бы перед ними выступил сам Барков,- задумчиво сказал Субботин. — Жаль, что он не вернулся чуть раньше.

Гарц насмешливо посмотрел на него:

— Боюсь, что ждать его пришлось бы слишком долго…

— Я думал…- Субботин растерянно запнулся.

— Он думал!- усмехнулся Гарц. — И еще хотите, чтобы я считал вас умным!

Так, все ясно: сообщение Гарца о Баркове было ложью.

— Что будут делать курсанты до вечера? — спросил Гарц.

Субботин посмотрел на часы:

— Сейчас они закончат подгонку снаряжения.Больше не будет никаких занятий. В шестнадцать ноль-ноль прощальный обед.Потом- сон.Подъем- за час до старта. Инструктаж штурмана по карте и вылет.

— Обед нужно провести в непринужденной и даже веселой обстановке. Будет вино и виски. Я уже распорядился.

— Очень хорошо. Я тоже думал об этом. Вы на обеде будете?

— Скорей всего, нет. Пусть за столом будут только русские. Русская речь. Русские привычки. Я их могу стеснить.

— Пожалуй, вы правы.

До обеда Субботин не смог сходить в «Подснежник» — Гарц оставался на аэродроме.Перед самым обедом он вернулся из штаба в домик и застал Субботина сидящим в кругу курсантов на лужайке. Все хотели встать.

— Сидите, сидите!- Гарц жестом подозвал Субботина.- Что у вас происходит?

Субботин улыбнулся:

— Пытаюсь восполнить пробел насчет политики.И знаете,что я вам скажу? Они на удивление хорошо понимают суть своего дела.

Гарц кивнул головой:

— Я приеду к старту.

Субботин вернулся к курсантам, чтобы продолжить с ними весьма важный разговор.

— Да, так какой у вас вопрос, Ганецкий?- спросил он, садясь в кружок.