Он свое получит

– Нет. Справлюсь сам. Но дело затягивается. Она требует куда больше денег, чем я рассчитывал. Поэтому… ты меня слышишь? Не говори пока с отцом. Может, мне придется дать ей побольше, чтобы отвязалась. И я останусь на мели. Она взъелась на нас обоих. Нам лучше не встречаться, пока она не уедет. Не стоит раздражать ее. Ты понимаешь?

– Так я и знала, Гарри! Слушай, а может быть мне все-таки самой с ней поговорить? Я как чувствовала, что этим кончится!

– Нет. Тебе в эту историю впутываться не стоит. Я все беру на себя. Проблема упирается в деньги. Она отвяжется, надо только дать ей побольше.

– Хорошо, милый. Пока с отцом говорить не буду. А когда мы встретимся?

– Позвоню тебе тут же, как только она уедет. Это займет день, два – не больше. Но знай – я все время думаю о тебе и люблю.

– Да, Гарри, я знаю. И знай, что я тоже все время о тебе думаю. Ты уверен, что обойдешься без моей помощи?

– Уверен. Я все устрою. Дай мне пару дней. Позвоню, как только избавлюсь. Я люблю тебя, Джоан.

– О, милый, как все это ужасно! Только смотри, не наделай каких-нибудь глупостей, умоляю!

Он злобно усмехнулся.

– Ну, что ты! Конечно, нет. Все будет о'кей. Откуплюсь – и все дела. Готов отдать все до последнего цента, лишь бы от нее избавиться!

– А вот этого делать не надо, Гарри. Деньги тебе очень и очень еще пригодятся.

– Все будет о'кей, не волнуйся. Скоро позвоню, пока, любовь моя…

Он вышел из конторы и направился по дорожке к пляжу. Сел под пальму, закурил, уперся подбородком в тесно сдвинутые колени.

Борг, сидевший в машине в каких-нибудь двадцати ярдах, вытащил из кобуры пистолет и взял голову Гарри на мушку. Соблазнительная цель, и он с трудом подавил желание нажать на спусковой крючок. А Гарри, не ведая о том, что находился на волоске от смерти, продолжал размышлять о том, что необходимо срочно найти надежный и безопасный способ избавиться от Глории. Обстоятельства ему благоприятствовали. Они только что приехали в Майами, и их здесь никто не знал. Джоан будет думать, что Глория просто уехала. У Глории нет ни родственников, ни друзей, которых могло бы встревожить ее исчезновение. Вот это очень важно. Ведь обычно именно дотошные родственники затевают розыск через полицию. Глория же одна, как перст. Ни единой душе на свете нет дела до того, жива она или умерла.

Но надо быть предельно осторожным. За ним уже числится одно убийство. И сейчас он не имеет права ошибаться. Как, например, избавиться от тела? Вот главная проблема…

Целый час он сидел и курил, разрабатывая план во всех деталях. Потом, наконец, встал, отряхнул с одежды песок и направился к мотелю. Зашел в бар, заказал сэндвич и двойной виски, и, пока жевал сэндвич, анализировал план, на котором, в конце концов, остановился. В нем был элемент риска, но без риска в таком деле не обойтись. По крайней мере, он прост. Все зависит от того, будет ли она настороже. Придет ли ей в голову, что он собирается убить ее? Да, еще сутки, как минимум, с ней придется цацкаться, льстить и задабривать, чтобы усыпить ее подозрения. Если это получится, все остальное не сложно.

Он спросил у бармена, нет ли у него крупномасштабной карты местности. Карта нашлась, и минут двадцать Гарри тщательно изучал ее. Допив виски, он вернул бармену карту, расплатился и пошел к коттеджу.

В окне горел свет, и он видел на занавесках движущуюся тень Глории. Как только он вошел и закрыл за собой дверь, Борг выбрался из машины и, стараясь двигаться как можно тише, занял свой пост у раскрытого окна.

Войдя, Гарри увидел, что Глория надевает ночную сорочку. На секунду перед ним блеснуло белое стройное тело, потом скрылось под шелковой тканью. Не глядя на него, она подошла к туалетному столику и стала расчесывать волосы:

Он снял пиджак, расстегнул верхнюю пуговку рубашки и ослабил узел галстука.

– Глори?..

– Да?.. – Она, не оборачиваясь, продолжала расчесывать волосы.

– Я хотел извиниться. Я вел себя, как последняя скотина. Прости меня… Мне и правда очень стыдно.

Она замерла, щетка застыла в воздухе. Потом обернулась и взглянула на него. Ее большие, темные глаза пристально, не мигая, изучали его лицо. Ему стоило немалого труда выдержать этот взгляд.

– Что именно ты имеешь в виду? – голос ее звучал холодно.