Он тебя не любит(?)

Скорее всего. Дом оставался единственным, что не было связано с таким болезненным для нее браком Демидова. Эва отчетливо понимала, почему раз за разом отказывает Макару — она не может стать Демидовой, не может, и все, потому что Демидовой была Алена, его вечная и безответная любовь.

За домом кипела стройка — Макар строил обещанный дочке бассейн. Эва обошла вокруг, вошла в лес, но сама к речке идти не решилась, побоялась заблудиться, а вывести в этот раз ее уже будет некому. Было очень странно бродить там, где она когда-то увлеченно прыгала со стареньким фотоаппаратом, а потом ходила за ручку с Макаром, когда они выгуливали еще неродившуюся Машку.

Эва вернулась в дом и прислушалась. В доме было тихо, как и в ее душе, тот жестокий разговор с сестрой, вопреки опасениям, не вызвал у нее болезненных ощущений. А ведь Алена права, не сбеги тогда Эва от Макара, она никогда бы не встретила Ямпольского.

Эва поднялась наверх и подошла к спальне Макара. Внезапно сердце застучало, как четыре года назад, она открыла дверь и вошла в комнату.

***

— Арсен, послушай, навязываться все время тоже не выход. Она меня уже едва выносит, только я на порог, она сразу в свою комнату прячется. Мне кажется, если Эва не будет меня видеть, это ей пойдет только на пользу. Вернуться я могу в любой момент, а предложение Резанова меня очень заинтересовало, и совсем это не повод свалить.

— Да я понял, что тебе захотелось побухать с приятелем, — послышался из трубки недовольный голос, — но скажи, обязательно для этого лететь на другой конец земного шара? Ближе никак нельзя набраться?

Макар потер глаза. Как же достал его этот Ямпольский, кто мог подумать, что в нагрузку к его Эвочке пойдет такой невозможный родственник, который к тому же окажется родным отцом! Это как поймать золотую рыбку, а впридачу к ней вытащить на удочке приветливого крокодила.

Арсен охранял дочь как настоящий цербер, вмешивался во все, что имело к ней хоть какое-то отношение, и Макар уже несчетное количество раз пожалел, что вынес его из дома Маркелова. Единственная польза — благодарность Эвы, однако дальше поцелуя в щечку и нескольких «спасибо» она не зашла, а Макару этого было мало.

Он пять раз сделал ей предложение. Пять. И Эва все пять раз отказала. Ямпольский только руками разводил, здесь он однозначно был на стороне Макара, и даже пытался уговорить дочь согласиться, это Мак знал точно. Ему Машка донесла по секрету. Дочка единственная радовала, Мак познакомил ее со своей семьей, и надо было видеть лицо отца, когда тот встретился с внучкой.

— Маша, — прошептал Роман, протягивая руки к девочке, — Машенька, иди скорей ко мне!

А потом перевел на сына потрясенный взгляд.

— Как ты мог не узнать своего ребенка, Макар? Она же так похожа на Марию!

Что тут можно было ответить? Как только Машка родилась, Мак сразу понял, что эта девочка для него дороже всего на свете, вот только, как и в случае с Эвой, он наступил на те же грабли. Слушал Эву, слушал Алену, слушал Кравченко — всех подряд вместо того, чтобы прислушаться к своему сердцу…

Сейчас Макар говорил с Ямпольским из своей офисной квартиры. Ту, где они жили с Аленой, он выставил на продажу, а сам на лето собирался перебраться в дом. Эве там нравилось, он построит бассейн, и может получится ее туда заманить вместе с Машкой. В последнее время Эва выглядела уставшей и невыспавшейся, вот Макар и надеялся увезти ее туда хотя бы на выходные. Там речка рядом и воздух чище, чем возле особняка Ямпольского.

Он не собирался долго торчать в Штатах, но Резанов предложил интересный проект, и Макар решил изучить вопрос на месте. Почему Ямпольский принял в штыки эту поездку, он понять не мог, как не мог не оценить стараний последнего поскорее придать себе статус демидовского тестя. Тем временем у Арсена явно иссяк запас терпения:

— Ладно, Демидов, придется мне из-за тебя стать клятвопреступником. Я обещал Эве молчать, но если ты сейчас улетишь, потом не обижайся, когда своих детей будешь видеть только по выходным.

Во всем этом словесном потоке чуткое ухо Макара ясно уловило множественное число.

— Стоп, Арсен, ты сказал, моих детей?

— Я сказал, что слышал.

— Где она? — Макар закрыл глаза и перестал дышать. Если это то, что он подумал…

— К тебе поехала, в тот дом, от которого ты ей ключи дал. Сказала, хочет одна побыть, думает, ты уже усвистел. Так что дуй туда, и там как хочешь ее уговаривай, а то детей строгать на крышах он мастер, а уговорить девочку замуж за себя выйти мозгов не хватает. Отца попроси, пусть научит…

— Слушай, Ямпольский, — перебил его Макар, стараясь заглушить охвативший его безумный, неистовый восторг. Неужели это правда, неужели его Эвочка… — а ведь ты тогда на крыше знал, что Эва может быть твоей дочерью. Отчего же тебя так накрыло?

Из трубки донеслось невразумительное хмыканье.

— А вот вырастет Машка, — разродился, наконец, Арсен, — затянет ее вот такой трахальщик как ты на крышу и оприходует практически на твоих глазах. Я тогда посмотрю, что ты запоешь.