Он тебя проспорил

— Правильно, Арман, — он хлопает меня по плечу. — Всегда появляется одна единственная, после встречи с которой ты уже не будешь прежним. Я жалею лишь об одном.

Замолкает. Я не перебиваю его.

— Что потерял много времени в пустых попытках воспротивиться этому. Боролся с собой. Мучил нас обоих. Понимаешь?

— Теперь да, Марат, понимаю, — соглашаюсь с ним.

— Это главное. Ладно, Арман, я пойду. Скоро твой отец с новым генеральным приезжает. Жди здесь.

И я жду. В небольшой комнате с приглушенным светом.

Через какое-то время приходит сообщение от Марата:

«Понимаю тебя, Арман. Ахуенный у вас теперь генеральный. Не увольняй ее».

«Да, пошел ты», — отвечаю ему.

«Она уже пошла. Встречай».

Помня поведение Лисенка, встаю за дверь. Как только она открывается и Лисенок оказывается внутри, быстро захлопываю дверь и закрываю на ключ. Кладу его в карман пиджака. Все.

Лисенок резко разворачивается и с нескрываемым удивлением смотрит на меня.

— Арман… — произносит как будто обреченно.

— Думала, перехитрила меня, да? — иду к ней. — Хочешь поиграть?

Она опять пятится назад и упирается в стену.

— Маленький глупый Лисенок, — улыбаюсь я, чувствуя, как волна предвкушения спускается вниз живота.

От одной мысли, сколько я не прикасался к ней, сводит яйца. Становится тесно в брюках.

— Арман, прекрати, — просит она.

Я снимаю пиджак и кидаю его на стул.

— Теперь не сбежишь, — довольно ухмыляюсь. — Ну, иди ко мне. Маленькая моя.

— Перестань! — опять упирается руками в грудь. — Выпусти меня!

— Ни за что. Ты моя. Слышишь. Не отдам никому. Не выпущу.

Прижимаюсь к ней всем телом. От этого соприкосновения пробирает дрожь.

— Лисенок, — провожу губами по шее. — Хватит мучить меня. Ты заигралась. Игры слишком далеко зашли. Ты нужна мне.

— Нет, Арман, не надо, — слабо просит она. — Твой отец…

— Плевать! — рычу я. — Я не отдам тебя ему! Никому не отдам! Ты не выйдешь за него замуж!

— Не выйду, — неожиданно быстро соглашается она.

Отрываюсь от шеи и смотрю в глаза. Вижу, как они становятся влажными. И через мгновение первая слеза скатывается по щеке. В груди становится тесно.

Почему меня так трогают ее слезы?

— Не надо, Лисенок, — глажу ее по волосам, прижимаю голову к своей груди. — Не бойся ничего. Мне ведь не послышалось? Ты не выйдешь за отца?

Мотает головой.

И этот немой жест действует на меня сильнее всяких энергетиков. У меня появляется надежда. И стимул.

— Я не должна обманывать его, — всхлипывает Лисенок. — Он так много сделал для меня…

— Все правильно, маленькая. Правильно. Не стоит идти на это только из чувства благодарности.

Она вдруг отталкивается от моей груди. Поднимает голову и, нахмурившись, смотрит на меня.

— Не думай, что это из-за тебя, — говорит серьезно.

Я улыбаюсь.

— Уверена? — пахом прижимаюсь к ее бедру.

— Я не буду с тобой…

Не даю ей договорить и накрываю ее рот своими губами. Сразу же проникаю туда языком и ищу ее язык. Заставляю повторять мои движения.

А руками стаскиваю с нее пиджак. Задираю юбку. И тяжело выдыхаю ей в рот, когда мои пальцы касаются нежной кожи между трусиками и кромкой чулок.

* Марат — главный герой романа "Я тебя не обижу".

71. Арман

— Нет, Арман, — упрямо повторяет она. — Это неправильно. Если ты сейчас это сделаешь, то ничего не изменилось, значит. Понимаешь? Ничего!

В отчаянии убираю руки с ее тела и утыкаюсь лбом ей в плечо. Она права. Черт бы ее побрал. Права.

— Лисенок, — немного отхожу от нее. Всего лишь на шаг. — Ты разве не видишь, что все уже изменилось? Уже. Ты сломала мои правила жизни. И жизнь мою сломала. Я никогда так себя раньше не вел. И не чувствовал ничего такого. Это так сложно.

— Я сломала? — ее голос дрожит. — Нет, Арман. Это моя жизнь сломана. Вами сломана. Тобой и Антоном. Вы… Вы…

Она не договаривает. Закрывает лицо руками и я слышу всхлипы.

Опять придвигаюсь к ней. Обнимаю и прижимаю к себе.

— Не надо, Лисенок, — шепчу ей в ухо. — Все позади.

Беру ее лицо в руки и подношу к себе. Поцелуями стираю слезы со щек.

— Маленькая, прости, — шепчу ей в губы. — Прости меня…

Эти слова я произношу впервые в жизни по отношению к женщине. Ни одной из них не удавалось заставить меня просить прощения. Я всегда считал, что поступаю правильно.

Лисенок смотрит на меня своими чистыми глазами.

— Правда? Ты не в бреду?

Какой на хрен бред? О чем она?

— Арман, — спрашивает она, — это ты оплатил мое лечение? Ты?

— Не имеет значения, — ухожу от ответа. Я не хотел это афишировать. Мне не нужна ее благодарность. Мне нужно от нее другое. Вот что? Пытаюсь сам понять.

— А кредит? Мне сказали в бухгалтерии, — не унимается она. — Мне первой дали кредит. Тоже ты? Да?

Сжимаю губы.

— Тогда почему? — берет меня за плечи и легонько трясет. — Почему ты так вел себя? Ты делал мне больно, Арман. Очень больно.

Зажмуривается на мгновение.

— Прости, — опускаю голову. — Я хотел, чтобы ты принадлежала только мне. А ты… Ты все делала наперекор. Не хотела подчиняться.

Чувствую, что опять злюсь, вспоминая ее поведение.

— Я же не вещь, Арман, — шепчет она.

Поднимаю на нее взгляд.

— Знаю, — произношу уверенно. — Знаю, Лисенок.

Беру ее за подбородок и долго просто смотрю ей в глаза.