Он убил меня под Луанг-Прабангом. Ненаписанные романы

Василевский продолжает: «Вплоть до 17 сентября Сталин не только отказывался принять, но и серьезно рассмотреть предложения, поступавшие к нему от главкома этого направления, члена Ставки Г.К. Жукова, Военного совета Юго-Западного фронта и от руководства Генерального штаба».

(Какой главком, в какой стране мог позволить себе столь презрительно-высокомерное отношение как к докладам с мест кровопролитных боев, так и к позиции мозга Красной Армии, ее Генерального штаба?!

А ведь еще 13 сентября начальник штаба Юго-Западного фронта генерал-майор Тупиков сообщал Шапошникову: «Начало понятной Вам катастрофы – дело пары дней».)

Василевский: «Ознакомившись с этим донесением, верховный Главнокомандующий спросил Шапошникова, что тот намерен ответить. И тут же сам продиктовал ответ: “Генерал-майор Тупиков представил в Генштаб паническое донесение. Обстановка, наоборот, требует сохранения исключительного хладнокровия… Необходимо неуклонно выполнять указания т. Сталина, данные вам 11 сентября. Б. Шапошников. 14 сентября 1941 года, 5 ч. 00 м.”…»

Примечательно: понимая возможность катастрофы, Сталин подписал эту шифровку фамилией Шапошникова – будет на кого свалить вину в случае краха.

Василевский: «Только 17 сентября Сталин разрешил оставить Киев. В ночь на 18 сентября командование фронта отдало приказ отходить с боем из окружения. Однако вскоре связь штаба фронта со штабами армий и со Ставкой была прервана… 20 сентября погибли в бою (по иной версии – застрелились. – Ю. С.) комфронта М.П. Кирпонос, член Военного совета, секретарь ЦК КПУ М.А. Бурмистренко и начальник штаба Тупиков…»

Тот самый, кого Сталин посмел обозвать «паникером»… А этот герой сердцем болел за жизнь красноармейцев, блестяще выполнял свой долг – под беспрерывными бомбежками нацистов, без сна и отдыха – истинный патриот Отечества. Убежден, что эти военачальники заслуживают того, чтобы быть помянутыми в том Памятнике жертвам сталинского террора, который мы не можем не воздвигнуть: предательство Памяти – преступно и мстит новыми ужасами…

Василевский: «Мне не раз приходилось слышать, что Генштаб в предвоенные годы мало уделял внимания укреплению обороны Ленинграда… Предвидел ли Генштаб возможность агрессии по побережью моря, через Прибалтику? Да, безусловно. И оперативным планом, разработанным Шапошниковым, были предусмотрены меры борьбы с врагом на этом направлении».

Однако же читатель помнит замечание Василевского, что Сталин требовал разработки лишь «юго-западного варианта»!

…Примечательно, что в «Биографии» Сталина ни слова не говорится о трагической блокаде Ленинграда, о мужестве осажденного города, о гибели сотен тысяч – от голода и холода.

Василевский: «В связи с обострением обстановки под Ленинградом (виною чему было в первую очередь упрямое самодурство Сталина, упрекать советских солдат – кощунственно. – Ю. С.) Ворошилов и Жданов были вызваны в Ставку. Разговор происходил на станции метро “Кировская”. Верховный сурово обошелся с ними и потребовал разработать оперативный план зашиты Ленинграда. Ворошилов и Жданов не выразили ни слова обиды на резкость тона…»

Почему?! Ведь им же было прекрасно известно, кто повинен в том, что Генеральному штабу было запрещено заниматься разработкой планов обороны Ленинграда накануне войны?! Где чувство собственного достоинства?! Верность правде?! Справедливости?!

В том-то и заключается преступление Сталина, что начиная с 1924 года, когда от нас ушел Ильич, он планомерно и по-византийски виртуозно уничтожал всех, кто имел собственное мнение и не боялся его отстаивать под страхом быть объявленным «оппозиционером», «социал-демократом», после – «врагом народа», а уж засим – «диверсантом», «шпионом», «террористом», «фашистским наймитом».

Государственный страх сделался у нас нормой жизни; возражение Вождю каралось смертью; люди ломались, добровольно называя черное – белым, лишь бы выжить! Василевский: «Ставка Верховного Главнокомандования (то есть Сталин. – Ю. С.) приказала войскам Волховского и Ленинградского фронтов нанести поражение вражеской группировке и снять блокаду с Ленинграда… В начале января 1942 года советские войска перешли в наступление. Но нас постигла неудача… В конце апреля 1942 года в Ставку прибыл командующий Ленинградским фронтом М.С. Хозин… Он предложил объединить войска Ленинградского и Волховского фронтов… Шапошников сразу же выступил против такого предложения. Сталин, наоборот, встал на позицию Хозина… Решение Ставки о ликвидации Волховского фронта оказалось ошибочным». Благодаря этому своеволию Сталина, прошедшему конечно же безнаказанно, прорыв блокады Ленинграда был осуществлен лишь через год, в январе 1943-го, что стоило жителям города-героя сотен тысяч жизней.

…А что произошло весной 1942-го под Харьковом?