Он украл мои сны

– Да, Ренат. Я понимаю, что заставило тебя поступить таким образом.

Он быстро посмотрел на неё.

Она сказала:

– Ты беспокоишься за судьбу фирмы.

Он кивнул.

Потом она сказала:

– Против тебя здесь настроены… некоторые.

– Некоторые? Кто же это?

– Ярошенко.

– Не удивлён. У нас это взаимно. Теперь-то я точно займусь им и проверю, как он распоряжается бюджетом фирмы.

– Дело не в нём. Андрей не будет никого слушать, даже если весь волгоградский офис станет на тебя стучать, ты знаешь. Меня беспокоит другое. Андрей стал какой-то другой. Он швыряет деньги направо налево, зачем? Взял бы вместо джипа купил… квартиру что ли.

Ренат не стал говорить ей, что Андрей уже купил квартиру в районе элитной застройки на Васильевском острове – пусть это она узнает от него самого. Но в целом, то, что она говорила, было ему близко: неразумная финансовая и кадровая политика, неправильный выбор стратегических партнеров.

Они уже дошли до молодёжного центра, здесь начинался Центральный парк культуры и отдыха, и Ренат предложил пройтись по аллеям. Ему хотелось расспросить подробнее о планах Андрея, который наверняка рассказывает своей любовнице что-то такое, что не говорит брату. В пустынном парке им никто не помешает. Таня сразу поймёт всю важность этого разговора. Он чувствовал, что может говорить с ней свободно и доверчиво обо всём тревожащем его, что и она будет с ним откровенна.

Накануне началась оттепель. Из-под растаявшего снега кое-где выглядывали мокрые прелые листья, но в овражках снег был плотным. Над головой стояло облачное унылое небо.

– Какой хороший день, – сказала Таня, вдыхая сырой, холодный воздух.

– Да, хорошо, народу никого, как за городом.

Они шли по грязным дорожкам. Когда попадалась лужа, он протягивал Тане руку и помогал ей перейти.

Они долго шли молча, и ему не хотелось начинать разговор, – ни о фирме, ни о сумасшедших проектах Андрея – аптечном и еще каком-то непонятном медицинском центре, ни об Иосифе Григорьевиче Давиденко, ни о своих опасениях, предчувствиях, подозрениях, хотелось молча идти рядом с красивой эффектной девушкой, вышагивающей, покачивая бёдрами, с неуклюжей грацией отвыкшей от подиума модели, и эта неуклюжесть лишь добавляла ей прелести. Он испытывал чувство бездумной лёгкости, покоя, непонятно почему пришедшее к нему. Но вместе с этим он ощущал прилив смутного волнения, приступы которого случались с ним и раньше, и причины этого не всегда были понятны.

И она ни о чём не заговаривала, шла, немного опустив голову.

Они вышли на набережную, на реке стоял тёмный лёд.

– Хорошо, – сказал Ренат.

– Да, очень, – откликнулась она.

Асфальтированная дорожка на набережной была сухой, они зашагали быстро, как два путника в дальней дороге. Им встретились военный, лейтенант, и невысокая плотная девушка в китайском пуховике. Они шли в обнимку и время от времени целовались. Поравнявшись с Ренатом и Таней, они снова поцеловались, оглянулись, рассмеялись.

Таня оглянулась на парочку и сказала:

– Скажи, когда он бросит Экссон и уедет из Питера?

– Андрей? Бросит Экссон и уедет из Питера?

Этот вопрос удивил Рената. И в эту минуту он осознал всю необычность их прогулки. Если бы Андрей их сейчас увидел…

Он поделился своими наблюдениями насчет Экссона. Недавно ему показалось, что у Андрея возникла напряженность с компаньонами. И судя по тому, что он стал вести какие-то тайные дела, сложилось впечатление, что он собирается от них отколоться. Это безотносительно Северного Альянса, медицинской фирмы, которую он учредил в Петербурге втайне от компаньонов. Точнее, всё начиналось с их ведома, при их участии, но потом они, осознав бесперспективность проекта, приказали ему всё бросить, но он не захотел увольнять народ (хоть и был недоволен многими сотрудниками), да и вообще останавливаться на полпути. Решил рискнуть.

– Как ты понял, что он решил «отколоться»? – уточнила она.