Он вёл двойную игру (СИ)

Неожиданным стало для Лютого, чьи-то хлопки в ладоши. Ефимов ощутил затылком ненавистный прожигающий его кожу взгляд человека, и уже заранее догадался, кто стоял за ним. Только у одного парня была такая дурацкая привычка: хлопать в ладоши, как последний даун.

Человек, с которым его часто путали, стоял сейчас перед ним, и улыбался одними глазами. Проклятье, нужно было его прибить на автодроме, если бы не Тоня, он бы добил его. Ни Серый, ни присутствующие, никто бы не смог его остановить. Этот козёл хотел получить ещё раз по его нахальной роже.

— Как всегда превосходно, — сложил в карман руки брюнет, с татуировкой на шее. Удивительно, как такого взяли работать в школу. — Можете повеселить, — хохотнул парень. Надо же было им пересечься в тот день на автодроме. А ведь Лютый почти забыл его.

— Ого, Никитос, вот так встреча! — всплеснул руками Левин, явно издеваясь.

— Привет, привет, малыш, — помахал рукой тот, притворно усмехаясь. — Рад тебя видеть Лютый. Ты возмужал, — сделал комплимент. — Начал качаться?

— Не гони, придурок! — огрызнулся Алексей. — Я же тебя на тот свет чуть не отправил, — обнажил белоснежные зубы.

— На тот свет? Не придумывай, порезвились немного, — держался Зайцев, так, словно был стойким оловянным солдатиком.

— Можем повторить? — выдал Лютый, сжимая кулаки, еле сдерживая себя. Когда-то этот чёрт хренов увел у него девчонку, и с тех пор, их жизнь превратилась в сплошное соперничество, кто же знал, что его понесет на автодром. Раньше Никита боялся скорость и вообще был полным додиком. Как к такому слабому и бесхребетному могла уйти Машка? Алексей никогда не поймет.

— В другой раз, красавчик, — самоуверенно проговорил тот. — Лучше скажи, как там шлем твой поживает? Ну тот, самый, что с рогами? — спросил неожиданно Зайцев, затем Лютый замер. Откуда ему знать, что он в тот день от злости кинул шлем, и сегодня ему его вернула та сумасшедшая девчонка. — В целости и сохранности? — травил Лютого мужчина. Урод, так и жаждал получить по лицу. А у Лютого рядом с ним, лопаются нервы. Ещё чуть-чуть и он взорвется. Не может быть, чтобы Тоня играла двойную игру. И с Самураем секретничала, и к Лютому примазалась? А может они вообще были в сговоре? Что за бред. Как Ефимов мог подумать, что та девочка, была с самыми искренними намерениями. Посмотреть на бой пришла, значит? Ну, нет. Дураком быть не собирается. — Тонечка хорошая девочка, и меня не бросила в беде, и тебя без шлема не оставила.

Всего одна вспышка, и разум отключился. Лютый схватил самовлюбленного выскочку за барки, нервно сжимая его кожаную куртку.

— Воу, ты чего, разгневался? Небось решил, что понравился ей? На придумывай глупостей, она просто хотела вернуть тебе твой мусор, — произнес тот, продолжив усмехаться. Лёша не соображал, но был уверен в том, что эту Тоню нужно держать на расстоянии. Возможно, она прислуживала этому козлу.

И думать долго не нужно, она «Самурайская подстилка».

21

Тоня пыталась всё воскресенье дозвониться Лютому, но тот сбрасывал, и даже проигнорировал сообщение. Девушка не догадывалась, что происходило у него в голове, и думала, что так и должно быть, к тому же он мог быть занят или проводить время с Викторией, которая якобы пошла к подруге на День Рождение, пообещав своей матери вернуться к шести вечера. Домашний арест был каторгой для Тони, ей нечем было заняться, благо она сдружилась с Валентиной и Катей, которые в общем чате сообщили, что тех и на порог не пустили в клуб. Даже того, кто просто пришел позаниматься.

— На улицу не хочешь пойти? — без спроса в комнату вошел отец. Тоня, которая находилась в интересном положении, а именно задрав ноги на стену, тут же убрала их. Седоволосый мужчина на такое свинское поведение лишь вздохнул. — Нам нужно с Герой побыть одним. Навести брата, там же и кошка, — Тоня была не глупа, и понимала, зачем её сопровождали из дома.

— Ладно, — пожала она плечами, собираясь покинуть комнату. — Только пап, — остановилась на полпути. И серьёзно уставилась на него. — Вы не наделайте нам братиков, а то придется открывать детский сад, — хохотнула она, увернувшись от подзатыльника мужчины, который в отличии от Тони не мог похвастаться настроением.

— И да, к шести вечера чтобы была дома! — крикнул ей вслед, когда же девушка торопливо зашнуровывала ботинки.

Погода в начале октября радовала; ещё светило солнце, листья ярким покрывалом стелились на земле, радуя своими оттенками осени жителей столицы. Тоня укутывалась в своё серое пальто, радуясь сегодняшней свободе. Это просто чудо, что отец соизволил отпустить погулять её, в последнее время мужчина сдавал позиции. Раньше, чтобы отпроситься на улицу, Тоне приходилось коровьими слезами умолять его. Мама обычно была на её стороне, и всячески уговаривала супруга отпустить детей подышать свежим воздухом. Однако, как она умерла, слёз от Тони отец не застал. Её словно сковали в одну сплошную глыбу. Терпела боль и научилась огрызаться. Но, если честно, от всего этого чертовски устала. Как и то, что всё время была одна.