Он вне закона

— Андрей, кто это? — осторожно опускает ладонь на его плечо.

Меня передергивает. Кажется, будто острые шипы вонзаются под кожу и царапают изнутри до глубоких ссадин. Я пытаюсь держать лицо, пытаюсь даже слабо улыбаться, сдерживая слёзы, но в голове звучит только одно: «Он давно тебя забыл. Видишь? Спокойно трахает другую».

— Лиль, уйди! — злобно произносит Андрей, тряхнув плечом.

Блондинка испаряется так же быстро, как и появилась. Симпатичная такая, сочная, с большими глазищами, ровным носиком и пухлыми губами. С отличной подтянутой фигурой и большой задницей. Она полная противоположность меня, такая себе Ники Минаж в русском варианте.

— Ты что творишь, Валерия?! — Андрей походит к дочери и резко хватает её за подбородок.

Он выглядит злым. Нет, разъярённым. Если Муратов только зажжёт в коридоре свет или отведёт Лерку в комнату самостоятельно, то боюсь, что беды не избежать. Он всё поймет по её горящим от кайфа глазам.

Подруга вырывается и отворачивается, бормоча себе под нос всякую несуразицу. Со стороны действительно не отличишь, пьяная она или употребляла наркотики.

— Пожалуйста, Андрей… — спохватываюсь я, несмотря на то, что в ушах до сих пор эхом звучат женские стоны. — Ей нужно проспаться и прийти в себя. Воспитательные работы можно провести завтра.

Он переводит свой потемневший взгляд на меня и слегка щурится. Пытается определить на моём лице следы опьянения? Знал бы Андрей, что причиной моей трезвости является беременность. От него.

— Хорошо, — соглашается немного погодя. — Отведи её в комнату, если тебе не сложно.

Мы с Леркой продолжаем дальше идти по коридору. Подругу почти не ведёт в стороны, и каждый шаг даётся ей более уверенно с перепугу или потому, что начинает отпускать. Неважно. Дверь открываю с ноги, потому что руки заняты. Свет не зажигаю, только плавно опускаю Лерку на кровать и снимаю с неё одежду, уже не сдерживая слёз. Горло окольцовывает болезненный спазм. Выть хочется, реветь в голос и жалеть себя, но я не могу позволить себе такие вольности в чужом доме. Приходится кусать губы, раздевать Лерку до белья и ощущать, как горькие слёзы быстро стекают по щекам.

К счастью, подруга мигом выключается и не видит моей слабости. Когда с раздеванием покончено, устало опускаюсь на кровать и закрываю ладонями лицо. Наверное, где-то в глубине души я мечтала о том, что когда-нибудь признаюсь Андрею в своей беременности, а он… он будет счастлив и меня поддержит. И Лерка поймет и примет, пусть даже не сразу.

Сейчас я чётко осознаю, что этого не будет. Не нужна я Андрею ни с ребёнком, ни без. Зачем только взглядом прожигал, когда мы встречались в кофейне? Зачем только повод давал, что недоволен моим выбором и хотя бы чуточку ревнует?

Накрыв подругу тёплым пледом, выхожу из спальни и быстро иду по коридору в надежде не наткнуться больше ни на Андрея, ни на его Лилю. Сейчас только такси вызову и домой уеду.

Но всё оказывается хуже, чем я себе думала. Уйти быстро не получается, потому что на первом этаже стоит отец Лерки и… кажется, ждёт именно меня. За окном слышится шум мотора, который с каждой секундой становится все менее отчётливым. Скорее всего, Лиля вызывала такси и уехала. Грустно усмехаюсь и думаю о том, что могли бы уехать с ней вместе. Так, по крайней мере, было бы дешевле.

Оставшиеся ступени даются мне с огромным трудом. Я крепче цепляюсь пальцами в перила и чувствую на себе взгляд Андрея. Сердце ускользает в пятки, когда мы останавливаемся друг напротив друга и напряженно молчим.

— Нина, спасибо, что привезла Леру.

— Совершенно не за что, Андрей, — смотрю куда угодно, но только не ему в глаза.

На серый кафель, на свои чёрные носки, на слишком острые коленки, но только не на Муратова. Зато его взгляд сканирует меня от и до. Проходится снизу до верха и останавливается где-то на уровне губ.

— Ты можешь остаться у нас на ночь, — произносит Андрей. — Сейчас слишком поздно, да и опасно ехать на такси.

Остаться в доме, где он несколькими минутами ранее занимался сексом с любовницей? Для чего? Чтобы ещё больше терзать себе душу?

— Это лишнее. Я не останусь здесь… — впервые за время разговора вскидываю на него свой взгляд, — … в доме, где ты… Я всё слышала. Боже, я не должна была, но я всё слышала, и я не могу… Мне нужно уехать.

У него темные опасные глаза, которые слились с чёрными зрачками. Андрей перехватывает меня за запястье и не даёт уйти. Я мысленно даю себе оплеух и напоминаю, почему тогда сбежала после первой ночи. Он бандит. Криминальный авторитет. И, возможно, убийца. Этого более чем предостаточно, чтобы бежать из особняка сверкая пятками. Но почему-то вместо этого мне так сильно хочется его коснуться… Провести пальцами по колючей щетине, задеть твёрдые губы, а потом поцеловать. Заново испытать весь тот спектр эмоций, который он дарил мне. Впервые дарил, потому что был моим единственным мужчиной.