Он все видит!

– Что-то у меня аппетит пропал, пойду в кабинете поработаю. Ты мне не мешай. Ладно?

– Что же, ты совсем ужинать не будешь? Ты же так желудок совсем испортишь.

– Чайку через часок выпью.

– Витя, но…

– Работать мне надо! Разве я неясно сказал?

– Ясно.

«Ну, вот и первая размолвочка», – подумала я.

Виктор Николаевич удалился в кабинет и начал по очереди обзванивать всех своих женщин, пытаясь вычислить, какая же из них послала ему эсэмэску. Ведь мой номер у него не определился. Сначала он позвонил какой-то Катюше, но та отказалась с ним разговаривать. Вероятно, в ее душе проснулись некие старые обиды.

– Злопамятная уж она слишком. Ну, нет так нет, не больно-то и надо, – сказал Ковалев вслух. – Пойдем дальше.

Следующей стала Ниночка, потом – Алена, еще одна Катя и две Светы подряд. Последней он пообещал позвонить завтра, ближе к вечеру, и договориться о встрече. Наверное, он решил, что это именно она напомнила ему о себе эсэмэсочкой. Бабник! И Галочке он наверняка морочит голову этой пресловутой женитьбой, а сам будет максимально тянуть с разводом. Удивительно, что Ковалев еще не постеснялся в открытую сожительствовать с этой простушкой! Или он считает, что их разница в тридцать лет все оправдывает?

Конечно, Галочка – молодая, привлекательная, хозяйственная, но вот манеры у нее деревенские, а все ее интересы ограничиваются натуральной калорийной пищей. Как он вообще мог на нее запасть? Наверное, Ковалев устал от не в меру утонченных девиц, ведь все их разговоры обычно сводятся к шмоткам и маникюру, а также к нехватке денег на эти маленькие радости жизни.

Поскольку в Дашиной спальне не было «жучка», а Витюша с Галочкой заняли именно эту комнату, я не могла услышать, что и как там происходило ночью и происходило ли вообще. Впрочем, утром этот пробел был восполнен. За завтраком Галочка спросила:

– Скажи, ты очень сердишься на мою маму за то, что она вчера приезжала в поселок?

– Ну что ты! Я ни на кого не сержусь.

– А на меня?

– Галочка, что за вопрос? Я тебя люблю…

– Правда? А почему тогда этой ночью ты отвернулся от меня?

– Устал. Извини, мне на работу пора.

– А как же бутерброд с домашней ветчинкой?

– Съешь сама. Я уже опаздываю. Да, я вернусь поздно, мне надо проехаться по заправкам.

– Поздно – это во сколько?

– Ну, часов в десять.

– Витюша, мне здесь одной скучно, – пожаловалась Галочка.

– Галочка, а ты телевизор посмотри, – посоветовал ей Ковалев. – Все. Пока.

Конечно, по одной ночи нельзя было судить о том, действует ли отпугиватель кротов на мужскую потенцию или нет, но я больше склонялась к тому мнению, что действует. Недаром Виктор Николаевич прохрапел всю ночь, отвернувшись к стенке.

Часов в семь вечера я позвонила в дом Ковалевых.

– Алло! – весело ответила Галочка.

– Здравствуйте! Пригласите, пожалуйста, к телефону Виктора Николаевича, – подчеркнуто вежливо попросила я.

– А кто его спрашивает?

– Нина Петровна.

– А зачем вам нужен Виктор Николаевич? – насторожилась сожительница Ковалева.

– Разумеется, по очень важному делу.

– Какому делу? – не унималась моя собеседница.

– Я не собираюсь докладывать прислуге, какие у меня дела с Виктором Николаевичем!

– Я…я… я не прислуга, – проблеяла Галочка.

– А кто?

– Я его… жена!

– Можно подумать, я не знаю голос Татьяны Владимировны! Милочка, если ты спишь с хозяином, то это еще не значит, что ты его жена!

В трубке раздались прерывистые гудки. Я была почти уверена, что Галочка заплакала от обиды, но на всякий случай включила прослушку. Услышав собственный голос, я удивилась тому, сколько же в нем было высокомерия и ехидства. После моего последнего замечания Галочка разрыдалась, громко и жутко некрасиво. Дуреха! Неужели она совсем не понимает, что Виктор Николаевич ей не пара? С ее-то внешними данными можно найти мужчину помоложе Ковалева, пусть не такого состоятельного, но с более твердыми моральными устоями.

В одиннадцатом часу вечера я сбросила на мобильник Виктора Николаевича новую эсэмэску: «Мой ласковый и нежный котик, когда ты снова ко мне придешь? Я сгораю от нетерпения. Мур-мур-мур!»

– Витюша, кто это так поздно тебе шлет эсэмэски? – ревниво осведомилась Галочка.

– Это по работе, дорогая, по работе.

– А почему ты их сразу стираешь?

– Память забита.

– Понятно, – сказала Галочка, вполне удовлетворенная таким ответом. – Витюша, а тебе сегодня какая-то Нина Петровна звонила. Кто это?

– Нина Петровна? Не знаю такую. Наверное, она ошиблась номером.

– Вряд ли. Она и тебя знает, и Татьяну Владимировну…

– Значит, это какая-то знакомая моей же… моей бывшей жены, – быстро поправился Ковалев. – Ты думаешь, я их всех помню?

– Витюша, а когда вы разведетесь?

– Галочка, я тебе уже все объяснил. Не вижу смысла возвращаться к этому вопросу. Потерпи еще немного. Осталось ждать не так долго.

«Опять он про какой-то срок говорит», – отметила я про себя.

– Ладно, милый, пойдем спать, – нежно промурлыкала Галочка.

– Да-да. Ты иди, я сейчас… мне надо там… В общем, я скоро.

– Витюша, я тебя жду, – в голосе Галочки отчетливо слышалось предвкушение сладостной ночи в объятиях любимого.