Он же капрал Вудсток

- Ни пуха вам, фараоны! - сказал им вслед Пупок, поднимаясь и отряхиваясь. Он едва услышал собственный голос, так оглушил его взрыв ракеты. - Не смейте возвращаться с этим Фрицем - в "братской могиле" у нас и так из-за тебя, Димка, не хватает жизненного пространства!..

- Ауфвидерзеен, герр Набель! - сказал ему на прощанье Димка.

- Как ты меня назвал? - спросил Пупок.

- Эх, темнота! - проговорил Димка. - "Набель" по-немецки значит "пупок".

Минут через сорок Димка и Олег добрались со штурмовиком до дома лесничего. Меллер ждал их. После того как к нему поздно вечером зашел Констант Дом-бровский, он не сомкнул глаз. Он был бледен, руки дрожали, но он сделал все, что от него требовалось: вошел в коровник, сел за руль трофейного "опель-капитана" и, включив мотор, выехал на хорошо укатанную лесную дорогу перед своим домом. Теперь за руль сел Олег. Димка посадил штурмовика рядом с Олегом, а сам плюхнулся сзади, помахал рукой перепуганному Меллеру. "Опель-капитан" рванул с места и помчался по дороге, ведущей из леса. Путь предстоял неблизкий - в багажнике глухо погромыхивали канистры с бензином.

Спустив боковое стекло, Димка выглянул в окно: над лесом уже парил, серебристо поблескивая на солнце, "физелер-шторьх". Олег взглянул на трофейные часы, нажал на газ. Роттенфюрер СА сидел не шевелясь.

Выехав за опушку леса, откуда виднелись крыши деревни Бялоблоты, Олег огляделся и мягко остановил машину. Димка снял повязку - чистую байковую портянку - с глаз обер-ефрейтора СА.

- Садись за руль, Фриц! - сказал Димка на своем корявом, но бойком немецком языке, который он изучил за два с половиной года в оккупированном Минске. - Дальше машину поведешь ты. И помни - никакой самодеятельности. Бефель ист бефель: приказ есть приказ.

- Яволь! - глухо, но с чувством проговорил, пересаживаясь на место водителя, обер-ефрейтор. - Все будет сделано, майне херрен!.. Вы будете довольны мной.

На первых немцев напоролись через десять минут: к Бялоблотскому лесу со скоростью восемьдесят километров в час мчался кортеж автомобилей с автоматчиками-мотоциклистами и броневиков. Олег даже встретился глазами с эсэсовцем-мотоциклистом и почувствовал, как по позвонкам, как по клавишам, пробежали ледяные пальцы...

- Те, которые нам нужны? - негромко спросил Олег, когда моторизованная кавалькада скрылась в пыли.

- Ракетчики, - ответил Димка, глядя не в заднее окно, а в зеркальце водителя. - Я запомнил номера.

Два броневика, "хорьх" с желтыми фарами, штабные "мерседесы" с желтым слоном... Старые знакомые...

- Сбавьте скорость до шестидесяти! - приказал Димка штурмовику.

В какой-то йеменкой деревне проехали мимо маршировавшего взвода фольксштурма в рыже-зеленых мундирах и с нарукавными повязками с имперским орлом и надписью "Дойче Фольксштурм". Гитлеровцы лет шестнадцати семнадцати и пожилые немцы, пузатые и седые, шли нестройными рядами. Бауэрнфюреры, ставшие взводными и ротными командирами фольксштурма, с любопытством озирались на пассажиров в знакомом "опеле".

- Ба! - говорили они друг другу. - Да это же Фриц, денщик нашего шефа. Говорят, штурмфюрер куда-то бежал, испугавшись Иванов, а Фриц возит на его машине каких-то фельджандармов! Идет, видно, следствие. Ну и дела!

- Отставить разговоры в строю! - грозно крикнул фальцетом командир взвода - молоденький прыщавый унтербаннфюрер из "Гитлерютенда".- Айн, цвай, драй, линкс, айн, цвай, драй, линкс!..

Когда Фриц пересек шоссе Познань - Бромберг, Димка приказал ему остановить "опель" в небольшом еловом перелеске за большим рекламным щитом с надписью: "Покупайте бензин и масло фирмы "Лойна!". Выйдя из машины, Димка вернулся на шоссе, чтобы убедиться, что с шоссе не видно "опеля". Затем, приглядевшись к следам протекторов на шоссе и на съезде к грейдерной дороге, которая вела к Бялоблотам, без труда установил, что кортеж ракетчиков приехал с севера.

Теперь началось долгое ожидание. Дьявольски томительное ожидание. Раза два-три проезжали машины, и тогда Фриц по команде Попова выходил и, подняв капот, делал вид, что копается в моторе.

- Господин офицер разрешит мне обратиться к нему? - нарушил молчание Фриц, согласно закону прусской армии адресуясь к Димке в третьем лице.

- Валяй! - сказал Попов.

- Я не знаю, кто вы и куда мы едем, но хочу заверить вас, что я очень ценю свою жизнь и поэтому сделаю все, что вы пожелаете.

- Это все?

- Яволь!

- Вы мудры как Бисмарк, Фриц.