Она будет жить с нами

Жека многозначительно поднял палец, указывая наверх. Первым делом захотелось спросить: на небесах, что ли? Потом дошло - родственник Алексея обитает в тех местах, куда ему, Эдуарду Каблукову, хода не было. Хотя, он и не сказать, что стремился водить знакомства с такими шишками. Достаточно было и тех, кому успел вовремя «подмазать». Этого хватало с лихвой. До данного времени.  

- Первое - советы свои будешь раздавать в других местах. Второе - если кто и может называть мою жену потаскушкой - только я. Это ясно?      

Жека пожал плечами, как бы давая понять, что ему на это плевать.     

- Значит, будем действовать другими методами, - сказал Эд, поднимаясь из-за стола.    

В принципе, ничего страшного в том, что попытки добраться до Вознесенского и крупно ему насолить без криминала, провалились, Каблуков не видел. Он никогда не гнушался иных методов, не собирался избегать их и сейчас. Да и план на эту тему уже имелся.     

- Если что нужно - ты говори. Подмогну, - сказал ему вдогонку Жека, и Эд, направившись к дверям кафешки, вскинул руку, давая понять, что он услышал.      

- Эдичка! Господи, что случилось?     

Едва Каблуков переступил порог дома, к нему метнулась Карина. Так скоро дойдет до того, что она ему станет тапочки в зубах приносить. Не то чтобы он был против… Но сейчас это чертовски раздражало.    

Особенно когда узнал, что маленькая стерва, или, как ее совершенно верно назвал Жека, потаскушка забралась в постель к другому. Видимо, искала защиты у того, кто показался ей более влиятельным, чем он. Дрянь. И дура. Но он исправит случившееся.    

- Немного поцапался с новым пахарем моей жены, - мрачно ответил он, разуваясь.     

- Ульяны?     

Каблуков вскинул взгляд на Карину. Она издевалась, или действительно задавала этот вопрос?   

- У меня нет другой жены, кроме нее, если ты вдруг забыла, - процедил он.     

Карина поджала губы и замолчала, но Эд прекрасно понимал, что именно хотелось ей сказать. Мол, зачем тебе эта Ульяна, когда у нас вполне себе семья? Но Каблуков не желал даже задумываться о том, чтобы отказаться от Ули. Она, в конце концов, его трофей в первую очередь. Даже порченая Вознесенским.   

- Не забивай себе голову всякой ерундой, - смягчившись, сказал он, подходя к матери своего будущего ребенка. Приподняв ее лицо за подбородок, он заставил Карину посмотреть в его глаза и добавил: - С этим я разберусь сам. Твоя задача - выполнять свою функцию и делать все, чтобы наш сын был в порядке.     

- Эдичка… - начала Карина, но Каблуков просто накрыл ее губы поцелуем, заставляя замолчать.   

- Я все сказал, - проговорил он, отстранившись мгновением позже. - Но повторю: не забивай свою голову тем, чем не стоит забивать. И думай о сыне.    

Он развернул ее и, мягко подтолкнув в сторону кухни, скомандовал:   

- А сейчас корми мужа. Жрать хочу.     

И все же она дулась. Сидела на кровати их спальни с Ульяной, которую совсем недавно освободила, к великому счастью Каблукова, мать Карины, усвистав в свои деревенские дали, и дулась. Спина напряжена, сама - делает вид, что смотрит телек.   

Некоторое время полежав подперев голову рукой, Эд, довольно грубовато потянул Карину к себе. Он знал, что обязательно ее успокоит. Порция хороших кувырканий в постели сделает свое дело. Это никогда его не подводило.    

- Я… не хочу, - вдруг сказала Карина, когда он навис над нею на вытянутых руках. Такого раньше она ему не говорила.   

- Что значит - не хочу? - почти прорычал он.    

- То и значит.     

Она отвернулась, когда Каблуков попытался ее поцеловать. Но стоило ему отстраниться - обвила руками шею и вдруг выдала:    

- Просто я не понимаю, кто я для тебя.     

Мать твою… Только этих бесед ему и не хватало. И какого хрена они - эти бабы - так все усложняли? Зачем строили из себя черт знает что. Ладно, Ульяна - бедная, но гордая. У этой хоть наследие в виде родства с профессором имелось и какие-никакие манеры. А Карина-то?       

- Ты - мать моего будущего ребенка. И уже перестань капать мне на мозг, - подпустив угрозу в голос, сказал Каблуков.     

И довольно осклабился, когда Карина сама притянула его к себе и начала елозить под ним, пытаясь раздвинуть ноги.      

- Милый, ты будешь овсянку? Или лучше приготовить тосты?     

Карина заглянула в ту комнату, которая целиком и полностью принадлежала Эду - некий кабинет. Он был обустроен в весьма минималистическом стиле, но в то же время везде угадывался след Каблукова. Особенно в золотых элементах всюду, где только можно - на резных рамах картин, на пепельнице и спинках стульев. Дорого и богато.      

- Что?    

Эдичка поднял глаза от компьютера и уставился на Карину невидящим взглядом. Ей это не нравилось, все казалось, что в этот момент Эд занимается поиском какого-то решения, как вернуть Ульяну. Сама мысль об этом была ей настолько противной, что Карина даже понять не могла, как именно стоит действовать, чтобы этого избежать. Но, в общем и целом, ей приходилось как-то выкручиваться, делая вид, что она готова принять эту дрянь. Принять сам факт того, что Каблукову желалось завести себе в некотором роде гарем.      

- Ты будешь овсянку или тосты? Тосты сделаю сытные - с ветчиной и яичницей, - растянула в улыбке губы Карина.