Она была актрисою

— Обидеться-то он обиделся, но убить за это не в его характере. Вот смотри, как он поступил со мной: подумал хорошенько и нашел способ отомстить, не подвергая себя ни малейшему риску. Это, похоже, для него характерно — действовать осторожно и исподволь. Если он и мог бы убить, то не сгоряча и не в обиде, а защищая свои материальные интересы. Например, если бы Евгений Борисович узнал о его финансовых махинациях и пригрозил выдать милиции.

— Ну, вот, чем не мотив!

— Да, но этот мотив ничем не подтверждается, это просто мои фантазии. Хотя, конечно, правильно говорят — ищи, кому это выгодно. Похоже, Сосновцев получит теперь с Преображенского крупные дивиденды, посмертно набившись в друзья.

— Тем более! — бодро вставила Вика, не в силах расстаться с приятной мыслью засадить врага за решетку.

— Ох, — вздохнула Марина, — я б и сама была рада в это верить, но мне скорее верится, что Сосновцев просто принадлежит к породе людей, способных извлечь дивиденды даже из собственных похорон, чем в то, что ради столь незначительной цели он рискнул своей драгоценной особой. А вот Кирилл — тот посложнее…

— Ты опять за свое! Ну, что Кирилл?

— А то, что ты своими ушами слышала его спор с Преображенским, ведь так? Он выскочил из гримерки, как ошпаренный, и побежал, заметь, к подсобке, где находился блок. А блок-то он сам туда принес на пару с Денисом! Но во всем этом бы не было ничего особенного, поскольку Евгений Борисович задел каждого, если б не одно обстоятельство. Кирилл единственный из нас, кто отрицает все начисто. Не только конфликт с Преображенским, но и вообще разговор. Сосновцев придумал пусть неправдоподобное, но хоть какое-то объяснение, а Кирилл вообще ушел от ответа. Что же он такое страшное скрывает? Тут даже моя фантазия не срабатывает.

— Да вовсе он не ушел от ответа, — возразила Вика. — Просто времени не хватило, потому что было уже поздно. Он все потом объяснит!

— Времени на хватило? — иронически повторила Марина. — Ну, конечно! Его спасла Наташа, а теперь он действительно успеет придумать подходящее объяснение, только грош этому объяснению будет цена.

— Наташа? А она-то тут при чем? Или ты снова будешь уверять, что у них роман, несмотря на то, как они себя сегодня вели? Они и не смотрели-то друг на друга!

Марина осеклась и с недоумением проговорила:

— Ну, надо же! А я думала, после сегодняшнего ты обязательно со мной согласишься.

— Соглашусь — в чем?

— В том, что у них… я, конечно, не знаю, каким словом это лучше назвать. Наташа влюблена в него без памяти, это точно. И, кстати, она его защитила куда лучше, чем Дашенька своего Дениса. Едва разговор касался Кирилла, Наташа тут же ловко уводила его в сторону, и Кирилл успевал продумать ответ.

Вика искренне попыталась вспомнить и констатировала:

— Да не было ничего подобного! Тебе почудилось.

— Было. Первый раз, когда обсуждали, что Кирилл заходил в подсобку. Кстати, если б не Галина Николаевна, окружающие бы об этом не узнали, сам он предпочел данный факт скрыть. Он якобы искал в подсобке дискету — довольно странное объяснение, в которое Талызин явно не поверил. И правильно сделал! Трудно предположить, что, поругавшись с Преображенским и пребывая в непривычной для себя ярости, Кирилл бросился не куда-нибудь, а на поиски малонужной ему дискеты, да еще в подсобку, где дискеты явно не могло быть. А если и была, попробуй ее там найди! Вот если б тебе, Вика, понадобилось отыскать в подсобке нечто маленькое, ты бы как поступила?

— Ну, обратилась к Тамаре Петровне.

— Вот именно! А Кирилл — тем более, он ориентируется за кулисами куда хуже тебя. Откровенно говоря, я бы не удивилась, если бы он бросился в подсобку просто для того, чтобы побыть одному и успокоиться, это куда более правдоподобно.

— Значит, так оно и было, — кивнула Вика.

— Да, но к чему тогда врать? Захотелось человеку уединения, он и уединился. Это, по-моему, неподсудно.

— Наверное, не хотел, чтобы его лишний раз связали с этой чертовой подсобкой. Ты забыла, ему ведь и так не повезло, именно он нашел там тело!

— Не забыла. Тоже странное объяснение — он, видите ли, направлялся в гримерку, а случайно попал в подсобку. Ладно, Талызин еще способен это проглотить, но никак не мы с тобой.

— Почему? — заинтересовалась Вика.

— Ты бы каким путем пошла в гримерку?

— Через сцену, конечно. Слушай, а точно! Мимо подсобки — это крюк.

— Вот именно! — удовлетворенно кивнула Марина. — Так что Кирилл целенаправленно шел в подсобку.

— И это доказывает его невиновность! — радостно выкрикнула Вика. — Если б он знал, что там лежит тело Преображенского, ни за что бы туда не пошел. Он же не дурак!

— Да, не пошел бы, если б не возникло подобной необходимости. Обрати внимание, первый человек, попавший на место преступления, имеет возможность уничтожить или подтасовать улики.

— Какие еще улики?