Она что-то скрывает

Глава 25 Почему я всегда за всех впрягаюсь?

– Мама, сейчас не могу разговаривать, – прошипела я в трубку, прикрыв её рукой. – Работаю.

Напротив меня сидели пятеро суровых мужчин, их монументальные тела практически не оставили свободного места в моём крошечном кабинете. Это были рабочие АО «Деталь», попавшие в трудную ситуацию. Их завод за последние семь месяцев шесть раз менял владельца, присоединялся к другим акционерным обществам, откалывался, объединялся, сливался. Одно оставалось неизменным: люди, добросовестно трудившиеся на заводе, уже год не получали зарплату. А недавно, придя утром на работу, и вовсе уткнулись носом в запертые ворота…

Я внимала сдержанному повествованию страдальцев, смотрела на их натруженные квадратные лапы. И тут позвонила Марго и с места в карьер сообщила, что нашла для меня чрезвычайно компетентного гинеколога. У него ещё ни одному живому существу не удалось отвертеться от родов – рожают все!

– Не будем портить врачу статистику, – пробормотала я.

– Ты тоже не отвертишься! – радостно заявила Марго.

– Мама, мне сейчас некогда рожать. Я на работе. У меня люди.

Пятеро суровых мужчин заинтересованно уставились на телефонную трубку.

– Хорошо, давай позже…

Марго перезвонила через час в полной уверенности, что я уже покончила с визитёрами.

С заводчанами – да, но теперь у моего рабочего стола притулилась поэтически одарённая личность, жаждущая осчастливить человечество своими стихами. Я пыталась корректно втолковать автору, что заведую отделом социальных проблем, а отдел культуры – на другой стороне коридора. Правда, там сейчас никого нет, сотрудник в отпуске. Я старалась сохранять спокойствие и даже, содрогаясь, прослушала пять стихотворений, прочитанных с чарующей выразительностью – то ли чавкала тина в болоте, то ли завывал осенний ветер. Но вскоре поймала себя на мысли, что больше всего на свете мне сейчас хочется взять со стола дырокол и пятьдесят раз подряд решительно ударить им поэта по голове.

Нет, лучше сто пятьдесят раз!

Обожаю черепно-мозговые травмы!

Тем более что этот колоритный персонаж явно имел ЧМТ уже с рождения…

– Да, мамуля, – ласково ответила я по телефону и демонстративно отвернулась от поэта. – Да, уже полностью освободилась.

– Диктую номер гинеколога. Она волшебница. Позвони и запишись на приём. Скажи, что ты от Олега Дмитриевича, иначе у врача очередь на три месяца вперёд расписана. А ты за три месяца успеешь забыть, что записалась. По знакомству же просочишься без очереди.

– Надо же. Как в старые добрые времена… А кто это – Олег Дмитриевич?

– Племянник Владимира Николаевича из ханты-мансийского представительства компании «Авангард». А Владимир Николаевич – друг Эдуарда Петровича, директора питерского филиала «РДМ-банка». А он в свою очередь – двоюродный брат Максима Юрьевича, являющегося близким знакомым мамы гинеколога.

– Потрясающе! – изумилась я. – И все эти мужчины помогут мне забеременеть! А я-то всегда надеялась ограничиться одним Никитой.

– Не остри. Ты записала телефон врача?

– Записала, – убито промямлила я.

Марго взялась за меня всерьёз.

Теперь она на пенсии, и у неё уйма свободного времени и бездна нерастраченной энергии. Вся эта стратегическая мощь обрушится на мои хрупкие плечи.

Ужасно.

– Хочу внуков, – безапелляционно напомнила Марго. – Надо, Юля, надо. Пора!

Всё понятно. Ей почти шестьдесят. А в этом возрасте наличие внуков расценивается как один из показателей успешности. Марго привыкла быть невероятно успешной…

Я повесила трубку, с тоской прикидывая будущее. Оно представляло собой бесконечную череду беременностей и родов. Коляски, кружевные конверты, памперсы, молочные бутылочки… Марго с двумя совершенно идентичными карапузами на руках. Все трое улыбаются, бабуля – счастливо, младенцы – сыто. Марго воркует: «А это наши младшенькие, двойня! Ути-пути…» Я на заднем плане остервенело сцеживаю молоко, одновременно пытаясь накормить кашей двух капризных девочек и проверить математику у старшего сына…

Ох!

Может, не надо?

– Вот, послушайте…

– Что? – я обернулась.

Поэт всё ещё сидел рядом. Видимо, основательно пустил корни в моём кабинете, изверг. На коленке он держал исписанный мелким почерком листок бумаги.

– Вот. Только что родилось. Во время вашего бурного диалога с матушкой. Послушайте. «Поэма о странствующей яйцеклетке»…

Господи!

Студентки-квартирантки попросили встретиться с ними для суперважного разговора. Так как подошёл расчётный день, то я не сомневалась: они обязательно заведут речь о деньгах. Наверное, красавицы поистратились, промотали средства, присланные родителями, и теперь им нечем заплатить за квартиру. Девушек можно понять – трудно удержаться от соблазнов, когда вокруг их столько! Но я буду тверда. Никаких послаблений и отговорок. Сейчас мне и самой нужны деньги. Надо платить за кредит…

Этот ужасный кредит…