Она дана ему свыше (СИ)

Когда они разъединились, Джек еще долго не мог уйти со фраком в руке. Они едва простились и распутали пальцы. Мадлен же, закрыв дверь, осознала, что все еще носит бальное платье. Переодевшись и распустив черную пелену густых волос, Мадлен прыгнула на кровать, что матрас подбросил часть подушек. Ее изнутри разрывало от радости.

У Джека никого не было! И на это недолгое и короткое время он целиком принадлежал ей. Да, они расстанутся, и это станет для нее непереносимым ударом. Но сейчас Мадлен будет наслаждаться тем счастьем, которое ей было послано свыше. Она не желала думать о будущем, ибо не хотела упускать настоящее. Это равносильно тому, что вместо того, чтобы готовиться разводить костер, она будет довольствоваться одной теплой искоркой в ее руках.

«Я не могу перестать думать о тебе» — сказал он ей.

В истоме ликования она сжала подушки под собой, чуть не запищав во весь голос.

Мадлен даже понятия не имела, какой властью обладала над ним. Когда Джек ушел к себе, он не мог понять, чего хочет. Очевидно, он желал Мадлен. Вкусив ее при первом поцелуе, он надеялся, что ему этого хватит. Однако эта прихоть стала для него настоящим наваждением. С того раза Джек не проживал ни дня, чтобы не захотеть прильнуть к ее мягким губам хотя бы разочек. Сейчас он был готов взять ее прямо там у стены. Пульсирующее знакомое чувство напомнило о себе в паху.

Сегодня Мадлен окончательно поразила его своими чарами и обольщением, с которым смотрела на него несколько минут назад. И Джек с огромным удовольствием стал бы ее мужем, если бы не ее происхождение. Не будь Мадлен компаньонкой и внебрачной дочерью герцога, он бы уже женился на ней. Но было еще нечто более странное: это его рвение вернуться на войну.

Каких-то несколько дней назад он был готов уехать хоть завтра. Джек сражался бы до последнего вздоха, сворачивая шеи врагам и защищая свою страну. Однако сейчас его душа не желала этого. Она хотела быть рядом с Мадлен каждую секунду, пусть даже ему бы пришлось сложить оружие на полках своего камина. Оно бы стало прекрасным украшением в рождественскую ночь, он стоял и любовался бы им, а Мадлен нежно прильнула бы к его спине, ожидая от него ребенка. Джек не успел заметить, как уже готов был принять ту самую уютную семейную жизнь, которая не так давно даже не умещалась в его сознании. Он и не примет ее, если в ней не будет Мадлен. И неожиданно его осенило: он любит ее.

Джек лег в постель, представляя Мадлен рядом с собой. Будучи женатыми, они согревали бы друг друга холодными ночами и просыпались бы вместе каждое утро. Он и Мадлен стали бы обоюдной опорой, в горе и в радости шли бы вместе по жизни, претерпевая все. Вспомнив о том, как Мадлен поддержала его, выслушав рассказ о Крисе, о его чувстве вины, Джека накрыла благодать.

«Вы не виноваты» — сказала она тогда.

И хотя Джек тогда не расценил всерьез ее слова, зато теперь понимал, что они облегчили его груз. Пусть он не почувствовал сначала, но ему будто нужно было это услышать. Джек нуждался в том, чтобы кто-то ему это сказал, тогда ему стало легче. Джек рвался с такой страстью и стремлением на войну после смерти Криса, он жаждал быть именно в горячей точке и только сейчас осознал истинную причину. Лишь теперь, признавшись себе в любви к Мадлен, Джека просветило. Он хотел вернуться на фронт, потому что считал это своим долгом, своим призванием. Но на деле Джек надеялся найти там смерть.

Смерть Криса, который пожертвовал своей жизнью ради него, хватко надломила его. Его жертва ударила по нему не хуже, чем могла бы сделать собственная смерть. Джек рассчитывал прибыть туда, взять под командование роту и в ближайшее время отправиться навстречу сражению. Отправиться и словить пулю в лоб. Да, на то и был расчет его коварного подсознания, чтобы избавить себя от мучений. Джек не мог просто покончить с собой, потому что это было бы по-свински по отношению к жертве Криса. Джек не мог так поступить, глубоко внутри он тешил надежду, что случайно нарвется на погибель в бою. Но тут его спасла Мадлен.

Мадлен показала ему лучший путь, более цельный. Она заставляла его улыбаться, из-за нее его сердце билось сильнее в погоне за жизнью. Она влюбила его в себя, заставив его остановиться, а душу — желать умиротворенности. Мадлен — чистый и невинный ангел, который снял с него все обвинения. Благодаря ее целомудренности Джек поверил ей. Скажи ему любой другой человек о своей непричастности к гибели друга, он не поверил бы. Но не Мадлен. Она буквально спасла ему жизнь. Не убеди Мадлен его в невиновности в смерти Криса, не влюби она его в себя, Джек бы уехал на войну. И, скорее всего, там под градом пуль и сабель цвет его жизни померк бы насовсем.

Проснувшись утром, Джек проведал Кевина. У его кровати уже сидела Мадлен, отпаивая его травянистым настоем.

— Как ты? — Джек оперся на косяк двери. — Ты нас здорово вчера напугал, Кевин.

Они обменялись лучистыми улыбками с Мадлен, Кевин допил отвар из банки.

— Мне уже лучше, — сказал мальчик более бодрым, сильным голосом. — Завтра уже буду готов совершать подвиги!