Она ему не пара

Ольга подошла к шкафу, к старому шкафу, который обычно привозят на дачу не слишком зажиточные горожане, и принялась перерывать его ящики. Наконец она нашла бельевую веревку, вытащила ее, подергала в разные стороны, проверяя на прочность. В середине комнаты стоял большой, видавший виды стол, накрытый клеенкой в розочку. Ольга решила, что стол ей подходит, тем более что он располагался практически под лампочкой, которая освещала комнату. Если выключить свет, выкрутить лампочку, привязать веревку к крюку, встать на стол и…

Ольга решительно сдернула со стола клеенку, меньше всего она хотела в последние мгновения своей жизни смотреть на эти жуткие розочки. Затем подошла к стене, выключила свет, пододвинула стол ближе к лампочке, проворно забралась наверх и сделала петлю. Пока ей страшно не было, не было слез, не было истерики, не было желания никому звонить, ничего писать, было вообще – никак. Ольга встала на цыпочки и привязала один конец веревки к крюку, петлю накинула себе на шею.

«Это больно?»

Она решила проверить, как это будет, и немного согнула ноги в коленях. Веревка впилась в шею, кровь хлынула к лицу, ей стало жарко, в ушах застучало. Было больно. Очень больно, и Ольга выпрямила ноги.

«Это отвратительно и больно», – она в нерешительности замерла на столе, всего шаг, один только шаг, и все закончится.

В дверь постучали, Ольга, не ожидавшая такого поворота событий, дернулась от неожиданности, ноги соскользнули с поверхности стола, и она повисла в петле, с ужасом осознавая, что ей пришел конец. В голове сильно шумело, Ольга чувствовала, как распухает лицо, было невозможно дышать, она конвульсивно сильно дернулась и упала на пол, сильно ударившись головой об угол стола. В глазах потемнело, но она была жива! Ольга сбросила петлю с шеи и схватилась за голову. В дверь продолжали настойчиво стучать.

– Да кто там? – крикнула Ольга, пытаясь подняться на ноги.

– Хозяйка, у тебя аптечка есть? – мужчина перестал тарабанить в дверь. – Я живу напротив, поранился, когда колол дрова, а ни бинта, ни зеленки.

– Сейчас.

Ольга забросила веревку ногой под стол, подошла к выключателю, щелкнула, но света не было.

«Сама же вывернула лампочку», – сообразила она, поражаясь собственной рассеянности.

На ощупь дошла до двери и распахнула ее, на пороге стоял довольно симпатичный мужчина лет сорока. К груди он прижимал замотанную в полотенце руку.

– Света нет, – проговорила Ольга и сделала шаг назад.

Мужчина зашел внутрь комнаты и огляделся:

– Вы только что приехали? Я вас напугал, похоже, – он протянул Ольге здоровую руку. – Миша.

– Ольга, – ей неожиданно стало неудобно, что она плохо выглядит. Да и вообще, она только что пыталась повеситься!

– Я могу лампочку вкрутить, – Миша кивнул на стол, стоящий посредине комнаты. – Я вижу, вам не удалось до нее дотянуться?

– Ну, типа того, – пробормотала Ольга, она до сих пор находилась в состоянии аффекта.

– Давайте я вверну лампочку, попробую одной рукой, а потом вы найдете мне аптечку, ладно? – Михаил улыбнулся. – Просто я боюсь, что, если мы не найдем аптечку, мне придется обходить всех соседей на этой пустой улице.

Ольга тоже улыбнулась, в комнате уже было достаточно темно, но еще не настолько, чтобы ничего вокруг не видеть. Кряхтя и охая, нарочно громко кряхтя, Миша забрался на стол и вкрутил лампочку. Моментально стало светло.

Она встрепенулась и бросилась к шкафу, искать аптечку, но тщетно. Пока Михаил осторожно слезал вниз, Ольга прошла на кухню и огляделась, заметила большой пенал, в таких обычно хранят посуду и прочее барахло, открыла дверцу, прямо перед глазами на полке стояла коробка из-под обуви, в которой лежали лекарства.

– Нашла! – обрадовалась Ольга и повернулась к гостю. – Вот!

– Спасибо, – Михаил смотрел на нее подозрительно пристально. – Может, вы мне тогда и руку перебинтуете?

– Попробую, – пискнула Ольга, она понятия не имела, есть ли в коробке бинты.

В аптечке обнаружились зеленка, бинт, валокордин и какая-то мутная жидкость в странной баночке. Михаил размотал руку, и Ольга ахнула, через все запястье шла глубокая рана, которая до сих пор кровоточила.

– Ужас, – Ольга промокнула запястье бинтом, осторожно обработала рану зеленкой и перебинтовала травмированную руку. – Может, все-таки в больницу?

– Ненавижу врачей, – Михаил рассмеялся. – Само заживет. Уже темнеет, вы как планируете обратно в город добираться?

Ольга была не готова к таким расспросам и растерялась.

– Просто машины возле вашей дачи нет, а последний автобус в город ушел десять минут назад, а здесь так холодно, что я за вас волнуюсь, – мужчина потер забинтованную руку. – Или вы кого-то ждете? Может быть, мужа?

Ольга напряглась, зачем он спросил про мужа? Прощупывает почву, насколько она беззащитна?

– Я… я… – она не могла собраться с мыслями. – Никого не жду.

– Хотите, пойдемте ко мне? – мужчина переминался с ноги на ногу. – У меня здесь дом через дорогу. Кофе выпьем. Вы пьете кофе?

Ольга в «просто кофе» не верила и ухмыльнулась, и Михаил это заметил:

– Ну, нет, так и нет, – он направился к двери. – Спасибо, что спасли!