Она ему не пара

Ольга видела, как тяжело и больно Михаилу говорить о своем сыне. Михаил сделал все возможное, чтобы имя Антона не всплыло ни в одной публикации. Он ничего не рассказал о нем и Следственному комитету, полностью переложив всю ответственность за содеянное на Василия Буркова. Кроме убийства сотрудника охраны, как выяснилось, Василий охотно брал взятки и откаты с контрагентов, с которыми сотрудничал «Флагман». Левых денег у Буркова было настолько много, что он их позже и не считал. Но жадность не давала ему спокойно спать, и теперь уже было невозможно выяснить, кому первому пришла в голову мысль – Антону или Василию – подкинуть труп в дом к Михаилу, чтобы посадить его в тюрьму и завладеть всем его бизнесом. Буркову дали восемь лет лишения свободы, а Антона Михаил отправил за границу в реабилитационный центр. Михаил до сих пор был уверен, что поведение его сына можно оправдать исключительно действием наркотиков. Ольга понимала, как ему тяжело, и поэтому свое мнение об Антоне Меньщикове не высказывала.

– Кстати, мне звонил следователь, Виноградову вчера освободили из колонии, – Михаил сам перевел разговор на другую тему, слишком тяжело было говорить про сына.

– Уже прошло полтора года? – искренне удивилась Ольга.

Бывшую управляющую магазином Марину Виноградову признали виновной в поджоге, который повлек за собой тяжелые последствия. Кроме материального ущерба, инвалидом осталась одна из сотрудниц компании, та самая молодая мама Лена. Ольга передернула плечами, жуткий период в своей жизни она не любила вспоминать.

– Миша, я все тебя спросить хотела, – Ольга замялась. – А где ты тогда поранил руку? У тебя и дров-то никогда не было. Как-то все из головы не выходит.

Михаил промолчал, а потом нехотя ответил:

– Это была просто дурость, мне за нее стыдно. В тот вечер я крупно поссорился с Антоном, у меня были жуткие неприятности на работе, я был совсем один, и мне показалось, что, может, стоит причинить себе такую физическую боль, на фоне которой померкнет моя боль душевная. Я взял нож и рубанул по запястью, а потом понял, какой я придурок. Но в доме кроме меня были еще и чужие люди: сторож и домработница, и начни я перевязывать рану у них на глазах, они бы подумали, что я самоубийца или еще что. И растрепали бы всем подряд, а у меня должность и репутация, вот поэтому я не придумал ничего умнее, чем пойти к соседям. Твоя дача была самая близкая.

Ольга кивнула:

– Понятно. Я знаю, как это – делать такие вещи, которые кажутся абсолютно идиотскими и действительно такими являются!

Она как можно быстрее свернула эту тему, ну не рассказывать же мужу о своих запоях или про то, что она убила своего бывшего любовника, грузчика Костю? Ольге казалось, что все это происходило не с ней, а в каком-то страшном сне, и поэтому она встала с дивана и едва не перекрестилась, чтобы отогнать прошлое.

– Бутерброды будешь?

– Давай!

Ольга пошла на кухню, у нее теперь была своя огромная светлая кухня, с уютным диваном в углу и массивным деревянным столом. Ольга любила работать на кухне, склонившись над ноутбуком, любила здесь просто сидеть и пить крепкий кофе. Вот и сейчас она достала из холодильника салат, бутерброды, приготовила кофе и только собралась позвать мужа перекусить, как зазвонил телефон.

– Оля, это твой отец, – крикнул из комнаты Михаил. Ему было еще тяжело много ходить, и поэтому Ольга подошла сама и взяла трубку из его рук.

– Люблю тебя, – шепнула Ольга мужу и улыбнулась, это была правда, она действительно очень сильно любила Михаила. – Да, папа, что ты хотел?

Василий Владимирович недавно узаконил свои отношения с Ириной Матвеевной, и теперь ему жилось не так сладко, как он думал. К нему в квартиру переехал сын Ирины Матвеевны с женой и двумя детьми, в доме стало шумно и многолюдно.

– Оля, я читал о тебе в газете, – Василий Владимирович всхлипнул. – Ты совсем забыла обо мне! Ты даже никогда не позвонишь, чтобы узнать, как мои дела, что ты за дочь? Ты неблагодарная дочь, Ольга! Вчера вечером мне было нечего есть, кроме гречневой каши, эти чертовы дети метут все без разбора.

– Я очень занята, прости, – Ольга прервала отца. – Сколько тебе выслать на карту?

– Ну тысяч пять хотя бы…

– Хорошо, – Ольга с облегчением прекратила разговор. Для того чтобы вернуть себе хорошее настроение, она подошла к мужу и нежно обняла его за шею. – Знаешь, когда у меня не было денег, – в моей жизни был такой период, когда даже есть было нечего, – тогда я была уверена, что самое главное в жизни – это деньги. Но я была не права, самое главное в жизни – это любимые люди. Ты, я, наша семья. Я люблю этот город, он очень милый и уютный, и если я смогу, то сделаю его еще лучше, мне больше не нужен Питер. Я хочу остаться здесь, с тобой. Наверное, это и есть счастье? Как думаешь?

– Говори о счастье поменьше, чтобы не сглазить, – Михаил посмотрел на жену. – Ты чего сегодня такая… – он замешкался, подбирая слово. – Такая странная?

– Миша, я беременная, – Ольга уткнулась в него носом и замерла.