Она и ее кот

Издали послышался гул поезда, едущего по мосту. Звук, который двигает мир. Звезды продолжали вращение, неся нас на себе.

4

Время года сменилось. Сейчас зима.

Снежный пейзаж, который я вижу впервые, кажется мне давно знакомым.

Я выдыхаю, и оконное стекло затуманивается, теперь мне ничего не видно.

Огоньки торгового автомата, который стоит на дороге, расплываются в этом тумане, и это очень красиво.

И на светофоре, и на почтовом ящике лежит белый-белый снег, и кажется, что все вокруг словно родилось заново.

Зимой светает поздно, поэтому даже когда Ей пора выходить из дома, на улице еще темно.

Ее голова с коротко остриженными волосами сзади выглядит круглой, как у кошки. Когда Она закутывается в толстое пальто, то становится еще больше похожа на кошку.

– Пока, – говорит Она, как обычно положив руку мне на голову, и открывает тяжелую железную дверь.

Вместе с холодным воздухом внутрь врывается запах снега.

Надев тяжелые ботинки, Она выходит наружу.

Дверь с громким стуком закрывается, Она поворачивает ключ и спускается по лестнице.

Я так ясно представил, как Она дует на свои тонкие холодные пальцы и их окутывает белым облаком, будто увидел это своими глазами.

Она шагает по снегу, а высоко в небе над Ней плывет облако, и снежинки, наверное, медленно падают на Нее сверху.

Я жду Ее возвращения в нашей с Ней комнате.

Я как-то незаметно научился одним прыжком вскакивать на стол. Стол украшает картинка с рождественским венком, которую Она вырезала из журнала.

Я поворачиваюсь к окну. Город завален белым снегом, виднеется черная-черная металлическая башня, огромная, словно великан.

Снег поглощает все звуки.

И только звук Ее поезда достигает моих навостренных ушей.

Это звук сердца, которое запускает движение мира.

Я думал, что неизменное биение сердца среди множества постоянно меняющихся вещей – это что-то правильное и хорошее.

Я ничего не могу сделать с Ее проблемами.

Могу только прожить с Ней рядом отведенное мне время.

История вторая. Цветы начала

1

Это случилось длинным летним днем, когда запах камфорного дерева разливался в воздухе.

Под огромным камфорным деревом-переростком – плохо освещаемая солнцем комната. С помощью масла, пахнущего сосновой смолой, она разводит краски. Стоя перед затянутым белой тканью подрамником, она глубоко вздыхает и закрывает глаза.

Только в этом старом доме посреди тихого жилого квартала бывает шумно даже днем.

Звук музыкальных инструментов, на которых, никого не стесняясь, бренчат жильцы, трансляция спортивного матча по радио, скрип ржавой железной лестницы. К тому же здесь странно пахнет, и обычная кошка сюда ни за что не зайдет.

Мы, кошки, не любим сильных или странных запахов, а уж шумные места просто ненавидим.

Поэтому я была спокойна. Здесь-то уж точно никто из других кошек не будет меня мучить.

К тому же у меня плохой слух, и даже такой шум меня совсем не беспокоит.

Вокруг дома – неухоженный двор. Оттуда я, взобравшись по разросшимся в разные стороны веткам большого камфорного дерева, наблюдала за ней.

Она стояла без движения, уставившись на пустой холст.

Я родилась в начале лета и пока не очень хорошо понимаю, что делают люди, но мне кажется, что вот так стоять, разглядывая белую тряпку, довольно странно.

Наконец она начала двигаться.

Без колебаний она проводит в середине холста толстую черную линию.

Через все мое тело пробежали искры, и меня словно парализовало.

Ее движение было таким мощным, что у меня даже хвост вытянулся вверх.

Вот это да! Она маленькая, роста небольшого, цвет волос странный, но так умеет!

Она наносила краски на белую ткань, пока не зашло солнце и не зажглись фонари. На обычной тряпке возникал невиданный пейзаж.

Вдруг она увидела меня.

Ее взгляд был таким острым, что я замерла, будто меня прибили к этой ветке.

– Мими!

Она назвала меня Мими.

До сих пор другие люди звали меня только «кыш», или «воришка», или «бродячая».

А она не пыталась меня прогнать и дала еду. Рыба в масле в консервной банке была очень вкусная, а еще я была очень рада тому, что получила имя.

Поэтому я решила отныне представляться всем Мими.

* * *

Она была совершенно такая же, как кошка, которая была у меня в младших классах.

Малышка Мими. Белоснежная баловница. Когда я возвращалась из школы, она всегда ждала меня на декоративном окошке на втором этаже. Я раскладывала на столе лист бумаги и рисовала, а она ложилась сверху, если хотела, чтобы я с ней поиграла. Валяясь на непросохшей краске, она раскрашивала свою белоснежную шубку в разные цвета.

Пока мы обедали, она мявкала с посудной полки, пытаясь вмешаться в наш разговор, – это было так мило.

К слову, когда у нас была Мими, папа и мама еще жили вместе. Мы вместе завтракали, я рассказывала, что было в школе, а они меня слушали. Над смешным вместе со мной смеялись, а если случалось что-то неприятное, вместе сердились.

Постепенно мы стали есть в разное время и почти перестали разговаривать.

Сейчас папа и мама живут в разных местах, каждый со своим возлюбленным.