Она любит плохих парней (СИ)

Быстрая рокировка меняет нас местами, упираюсь ладонью в горячую грудь, второй сжимаю твердую плоть и медленно опускаюсь, мыча от глубинных обновленных ощущений. Дарий обхватывает мою талию, направляя и помогая, напрягает бедра и зажмуривается, приоткрыв губы. Не могу отвести взгляд. Хочу это помнить, каждую деталь, каждую черточку на его лице и вздувшуюся вену на мокром лбу. Хлопки и рывки, мои крики и его хриплые стоны. Физические оболочки полностью исчезают, происходящее уносится куда-то далеко за грань реальности. 

Поцелуи все глубже, тело к телу. Наши запахи смешиваются, превращаясь в единый аромат, которому еще нет названия, но есть точное описание: цветущая сирень, свежий ментол, терпкий ром и древесные ноты, соленая кожа и сладкий шлейф эйфории. И я купалась бы в этом аромате каждый день, если парфюмеры сумели бы собрать все составляющие в единую композицию и разлить по флаконам. Пальцы Дария сжимают мою кожу до пекущей боли, еще раз поднимаюсь и опускаюсь, вздрогнув от разрывной пульсации, и падаю на вздымающуюся от тяжелого дыхания грудь. Дарий обнимает меня и целует в макушку. 

Несколько минут лежим в оглушительной тишине, сердцебиение успокаивается, дыхание приходит в норму, а тело тяжелеет. Полное расслабление, космический релакс.

— Я заслужила зачет, профессор? — в бреду бормочу я.

Дарий крепче сжимает меня в объятиях и весело отвечает:

— Только после свадьбы, Катюш.

Глава 7

Дарий сидит на краю постели и шарит по полу в поисках одежды. Оказывается, шрам плече всего лишь маленькая часть недавно зажившей раны, которая тянется от левого плеча до поясницы. Нехило его приложило. Протягиваю руку, но не успеваю коснуться, потому что Дарий поднимается и надевает штаны. Мелькает секундная вспышка обнаженных ягодиц, будто щелчок камеры, и я впиваюсь зубами в нижнюю губу. Отпад! Мне нужно такое фото, чтобы поставить на заставку телефона. В моменты непреодолимой грусти это будет отличным напоминанием — сколько прекрасного еще есть в этом мире. 

Дарий оглядывается, поймав меня с поличным, но я и не собиралась скрываться. Чего уж теперь.

— А можно еще разок? Я не все рассмотрела. 

Он морщит лоб и усмехается:

— Нельзя.

Недовольно фыркаю и набрасываю на грудь и бедра край смятого покрывала. Если Дарий не оголяется, то и я не буду. Вселенная держится на взаимности — это непреложный закон. Дарий надевает футболку, поднимает с пола мое белье и кладет его на кровать. Как мило с его стариканской стороны.

— Я сплю голой, — произношу с вызовом.

Он наклоняется и убирает волнистую прядь с моего лица:

— Прекрати это, Катюш.

— Что прекратить?

— Играть в опытную стерву. Тебе не идет.

Отвожу взгляд, нервно покусывая щеку изнутри. Что значит «не идет»? И где мой чертов внутренний редактор, когда он так нужен?! Дарий легонько сжимает двумя пальцами кончик моего носа и тянет его то в одну сторону, то в другую:

— Вот только не надо обижаться.

Хлопаю по руке, отбрасывая ее от лица. Смущение проступает жаром на коже, ладони потеют.

— Не надо говорить со мной, как с ребенком! 

— Ты и есть ребенок, — с насмешливым умилением отвечает Дарий.

— И ты только что переспал с ним! — Яростно тычу пальцем. — Ты что, лолинокщик?! 

Дарий заливисто смеется, выпрямляясь. Ему в спину бьет тусклый свет, темные волосы в полнейшем хаосе. Губы кажутся бордовыми, а над воротом футболки виднеются красные полосы. Все это моя заслуга. Так какого черта он решил тут дяденьку включить?

— Не тянешь ты на Лоли. — Дарий весело щурится, глядя на мою грудь.

Прищуриваюсь и приоткрываю рот, порывисто вдыхая. 

— Ты даже знаешь, кто это?! Не думала, что ты еще и извращенец!

— Катюш, я взрослый парень…

— Который любит японские мультики, — язвительно перебиваю я.

— Который сейчас надает тебе по заднице, — строго отвечает он.

Лицо вмиг леденеет, бедра напрягаются. Серьезные вид Дария недвусмысленно намекает, что он не шутит, и я боязливо сжимаю край покрывала. Как быстро он перевоплощается. Даже завидно.

— Ладно тебе, расслабься, — бормочу примирительно. — Я никому не скажу.

— Как ты испугалась.

— Я не испугалась, а приняла взвешенное решение взрослого человека не портить твою репутацию.

— А-а-а, ну если так, — ухмыляется он и уходит в ванную комнату.