Она любит плохих парней (СИ)

— Думала, что да, — кисло хмыкаю я и делаю еще несколько внушительных глотков. — Любовь побеждает все, так пишут.

— В жизни все немного сложнее.

— Это я уже поняла. 

— Кать, тебе нужно это пережить, и тогда…

— Мне нужно отвлечься, — перебиваю я, хватая бутылку, и наливаю себе еще.

— Что ты имеешь в виду? — насторожено спрашивает Тоша.

— То, что у меня уже есть новый план.

— Я об этом пожалею, но… что за план?

Быстро пересказываю события сегодняшнего дня. Встреча с принцем, оказавшимся преподавателем, спор с Таней и Нелей. Тоша молча слушает, и с каждой секундой его глаза раскрываются все шире и шире. 

— Ты ведь это не серьезно? — подрагивающим от возмущения голосом спрашивает Тоша.

— Более чем.

— Нет! Я против! — жестко заявляет он. — Кать, пара уже остановиться и попробовать что-то нормальное. Ты же видишь, что эти книжные игры не работают так, как тебе бы хотелось. Не обижайся, но это похоже на помешательство. Только вдумайся, ты влюбила в себя самого отбитого типа нашего универа и страдаешь из-за него, потому что хотела почувствовать себя героиней романа! А теперь, чтобы не выпадать из образа, поспорила на препода с двумя стервами и собираешься охмурить и его! Да ты даже в друзья себе выбрала… меня! 

— Я не знала, что…

— У меня в руках был чертов «Грозовой перевал»! Первые пять минут мы обсуждали творчество Эмили и Шарлотты Бронте, а после переключились на Анну Тодд!

— И что? Как это связано?

— Да в общем-то никак, но… факт остается фактом. Ты снова впихнула в свою жизнь книжный шаблон.

Сердце в мгновение схлопывается, превращаясь в тонкий бумажный лист. Сгибается пополам, еще раз и еще. Каждый сгиб приносит острую боль, что выливается слезами, и в конечном итоге остается лишь мятый шарик, звенящий агонией за ребрами.

— И что?! — вскипаю я. — Что тут такого?! Да, я хочу быть героиней романа! Да, хочу быть писателем! Да, мать твою, я собираюсь в еще одно сумасшедшее приключение, которое может обернуться очередным армагеддоном, потому что… если я этого не сделаю, то вернусь к Роме! Если меня ничего не будет держать, я снова… — Замолкаю, потому что рыдания утягивают на дно отчаяния.

— Кать, — с нежностью зовет Тоша.

— Я правда люблю его, понимаешь? Стоит ему прийти и сказать, что все изменится, я поверю. Это сейчас все просто. Сижу здесь и рассказываю, какой он козел, но рядом с ним… — Прикладываю пальцы к вискам и растопыриваю их, изображая взрыв: — Пуф! Мозг отключается.

— Я мог бы запереть тебя. Буду приносить еду и задания из универа, а через пару месяцев, когда ломка отпустит, выпущу. Ты как раз за это время сможешь, наконец-то, закончить рукопись. 

— Неплохой вариант, но… — Запрокидываю голову и пытаюсь проморгаться. — Не думаю, что сработает. Боже, ну когда уже станет легче, а? 

Тоша в несколько глотков опустошает стакан и вновь его наполняет, не забыв обо мне. Напряженное молчание замирает над нами, но не остается надолго. 

— Так, ладно, — вздыхает Тоша. — И кто у нас новая цель?

Слабая улыбка растягивает пересохшие губы, и я вспоминаю отпадную задницу, спрятанную за серой тканью брюк.

— Дорохов Дарий Викторович, — неторопливо озвучиваю я.

— Твою мать, Катя! А на президента чего не замахнулась?!

— Да он, как бы, староват. Так ты его знаешь?

— Кого, президента? Конечно! Номерок дать?

— Нет! — хрипло смеюсь я. — Дорохова ты знаешь?

— Немного. Он вел у нас информатику в прошлом году. Хороший мужик. Вежливый, понимающий, с чувством юмора и приятной наружностью.

— Приятной?

— Не в моем вкусе, но он и правда неплох. 

— Это точно, — задумчиво отвечаю я.

— Кать, ему лет тридцать. Может, чуть меньше. Он не купится на твои гениальные шаги, даже если ты спустишься к нему с неба на парашюте в форме сердца.

— Это понятно. — Я хватаю салфетку и вытираю нос, немного успокоившись. — Мои шаги рассчитаны на молодых мажоров и сломленных плохишей, а для взрослых и уверенных мужиков нужно что-то покруче.

— Идеи есть?

Указываю на стопку книг и отвечаю почти радостно:

— Полно! 

— Кто бы сомневался, — бурчит Тоша.

— А что такого? Кто-то же это все придумал. Остается перечитать пару романов о преподавателях и студентках и выбрать подходящие сценарии, но сначала — сбор информации об объекте. Нужно узнать, кто он, какой типаж. Как живет, чем дышит, кто ему нравится, чего боится. Я уже поняла, что Дарий принципиально не встречается со студентками, любит извинения и сто процентов ходит в зал или занимается каким-то спортом. А ты что скажешь?

— Что ты сумасшедшая.

— Давай без очевидностей. По делу.

— Ну-у-у, — тянет Тоша, поднимая взгляд к потолку. — Он еще не совсем препод, а только аспирант. Ездит на белой «Camry», обожает рубашки. 

— Это все?

— Кать, если ты уже и так знаешь, что он не встречается со студентками, то...

— Скоро я перестану быть для него только студенткой, — заявляю решительно.

— Это как? 

— Еще не придумала, но… — Ударяю краем своего бокала о бокал Тоши. — Это лишь вопрос времени.

— А тебе и правда полегчало.