Она мое безумие

— Как жаль, что сейчас ты ошибаешься, Марк. В данный момент ты слаб, потому что ты повелся на мою провокацию. В итоге, ты разозлился, а злость — это чувство гнева, досады и ярости. Оно выражает сильную эмоцию. — поднесла руку ко рту, медленно проводя ею по губам, словно задумалась. — Как я знаю, раньше ты не испытывал никаких эмоций и чувств. Верно?

Марк смотрел на меня стеклянными глазами. Он стоял неподвижно, продолжая придерживать дверь машины.

Брюнет не ответил мне, и я продолжила говорить:

— Молчание — это знак согласия. Значит, я права. И ты что — то испытываешь к маленькой миленькой Лине. Возможно, это любовь или … чувство вины. Я слышала, что она попала в аварию и потеряла вашего ребенка. И сейчас ты винишь себя, за то, что не смог уберечь ее.

Глаза Марка потемнели, он стиснул кулак, стараясь скрыть свою злость.

Брюнет явно не ожидал, что я не только богатая и избалованная стерва, но и сильный противник.

— Изабелла, замолчи. — мужчина грубо схватил меня за подбородок и рывком поднял мою голову вверх, заставляя смотреть в его глаза. — Если ты еще раз упомянешь имя моей жены, я лично убью тебя и твоего брата. Даже, если это не входит в план Влада. Ты поняла?

— Да. — попыталась кивнуть я.

Моё тело пронзала боль, но ещё более мучительной была душевная боль от постоянного давления и страха. Каждый удар сердца напоминал о том, что я не могу рисковать жизнью Яна, не имея возможности за него ответить.

Марк отступил, не произнеся ни слова, и закрыл дверь машины. Затем он сел на переднее сиденье, а спустя несколько минут мы остановились перед каким-то гламурным клубом. Его поведение было сдержанным и безразличным, что лишь добавляло напряжения в нашу ситуацию.

Брюнет снова схватил меня за руку, и я почувствовала, как его хватка была крепкой и решительной. Он вытащил меня из автомобиля, направив к клубу, в то время как Влад оставался у входа, ожидая нас с безразличием. Его взгляд был скрыт за очками и холодной маской, что лишь усиливало моё чувство одиночества и тревоги.

Марк кивнул своему старшему брату, явно отдав дань уважения, и повел меня внутрь клуба. Влад, в свою очередь, пошел вперед, не удостоив меня даже взглядом, что только усилило моё чувство безнадежности и страх перед тем, что может произойти дальше.

— Марк, мне нужно в уборную. Я не ходила в туалет двадцать четыре часа и еще я хочу умыть лицо. Продолжать?

Брюнет тяжко вздохнул, как будто каждое движение было ему в тягость, и крепче сжал мои запястья, его хватка была почти болезненной. Он провел меня в дамскую комнату, следуя за мной, чтобы подождать у раковин. Его присутствие было постоянным напоминанием о моём беспомощном положении.

Я вошла в туалет, чувствую, как ненависть к себе за то, что Марк может слышать каждое моё действие, нарастает. Мне казалось, что каждое шорох и каждый звук в помещении обостряют моё чувство унижения. Я обернулась в поисках чего-то, что могла бы использовать в качестве оружия, но в дамской комнате не было ничего, что могло бы мне помочь. В конце концов, что могло бы изменить ситуацию, когда я нахожусь на территории монстра?

Закончив, я опустила юбку и глубоко вздохнула, пытаясь скрыть все свои эмоции. Я не хотела, чтобы кто-либо мог увидеть или понять мой страх и внутреннюю борьбу. Мои попытки сохранить спокойствие были лишь мимолетной иллюзией, покрывающей подлинные переживания, которые я прятала от окружающих.

— Изабелла, — донесся предупреждающий голос Марка, — Выходи немедленно.

Расправив плечи, я вышла с гордой поднятой головой, не чувствуя дрожь. Я подошла к крану, умылась и выпила несколько глотков воды.

— Пошли. Нас уже ждет Влад. — Марк грубо схватил меня за руку и вытащил из уборной.

— Можно помягче? Я настоящий человек, а не кукла, Марк.

Как Лина могла полюбить этого высокомерного и грубого мужчину, мне было сложно понять. Кажется, что между ними был непреодолимый разрыв, и её чувства казались странными и необъяснимыми на фоне его поведения.

Я признаю, что за все наше «путешествие» холодный, темный и постоянно хмурый взгляд Марка придавал ему невероятную неприступность. Он казался мне настоящим айсбергом — внешне невозмутимым и бесчувственным, скрывающим под своей поверхностью ледяную глубину.

Но стоит только произнести имя моей бывшей подруги, и Марк сразу взрывался. Его ярость была такой свирепой, что казалось, он был готов убить любого, кто осмелится упомянуть её имя. Его реакция была настоящим безумием.

Когда мы поднимались на второй этаж, я успела оглядеться, и это место уже не казалось мне пустынным. Работники клуба прибыли, заполнив пространство. Их присутствие добавляло напряжённости в воздух.

Они избегали смотреть на меня, словно я была чем-то неприемлемым. Я поняла, что не могу рассчитывать на помощь. Ни один человек не осмелится рисковать, чтобы помочь мне, зная, в каком аду я оказалась.

Что за адское место? Почему здесь все подчинены этому монстру? Я не могла понять, почему все здесь настолько подчинены Марку, и почему его жестокость не вызывает у них ни малейшего сопротивления.