Она моя

В тот момент, если бы позволили, несмотря ни на что, все еще была готова выскочить из самолета и бежать. Бежать к нему навстречу. Очередной укол трезвости получила дома, когда мне сообщили, что отец стараниями Тарского второй раз заключен под стражу. Я и о первом-то не знала… Он мне ничего не сказал. Не отпустил в домой, когда тот просил. Выставил все так, будто папа зовет обратно только потому, что опасность для меня миновала, будто крайней необходимости нет… Не знаю, почему Таир в конечном итоге спас меня от гибели. Но во всем остальном он хладнокровно действовал против меня.

— Для начала хочу, чтобы ты расслабилась, — тихо произносит подполковник Рязанцев, не сводя с меня внимательного взгляда. Иногда я его узнаю… Этот взгляд, несмотря на темно-коричневую радужку, напоминает мне характерную манеру Тарского. — Наше общение не является официальным и под протокол не пойдет. Я около трех лет нахожусь в отставке. Иногда содействую. В особых случаях. Сейчас я здесь, чтобы помочь тебе.

Как бы ни так!

— Ты хорошо держалась на допросах, Катерина. Учитывая, что ты не являешься агентом и не проходила должной подготовки, это в какой-то степени феноменально, — серьезно замечает, в то время как я продолжаю молчать. — Нам передали записи и результаты детектора — под впечатлением было все управление. Лично я на своей практике сталкивался с подобным лишь дважды. Причем ты — вторая.

Подполковник едва заметно усмехается, а я, скрывая дрожь в кистях, осторожно прижимаю их к столу. Сцеплять пальцы, заламывать руки и как-либо выказывать волнение — нельзя.

— Вам пришлось отдать за меня настоящего немецкого агента, — осторожно подступаю к конкретике.

До сих пор не понимаю, зачем они это сделали и что потребуют взамен.

— Нам нужно было его отдать.

Тут мне едва удается скрыть удивление.

— То есть? Так бывает?

— Он свое дело сделал. Поверь мне, Катерина, мы выжали из него все, что нужно, — откашлявшись, продолжает сугубо деловым тоном. — Кроме того, нам выгодно, чтобы они считали, будто поймали Урсулу Майер. Мы давно искали человека, который исполнит эту роль.

— Зашибись, — тихо выдыхаю я.

Перестану ли я когда-нибудь удивляться тому, что меня все и везде используют?

— Ты могла выдать целую группу наших агентов и немецких офицеров, с которыми они работают, взамен на политическое убежище в Германии. Это было бы куда проще, чем притворяться агентом. Почему ты выбрала последнее?

— Не ищу легких путей, — беспечно отзываюсь я.

Конечно же, никто никогда не узнает, что причиной всему — мои глупые чувства к Тарскому. Никто, кроме него самого. Он-то все понимает.

— Интересная ты личность, Катерина Волкова. Молодая и перспективная. С оружием обращаться умеешь. Держишься убедительно. Вот и сейчас, когда пытаешь показать, что тебе плевать на все, что я говорю.