Она – моя, и Ты тоже! (СИ)

Ничего не отвечаю и просто делаю так, как он просит. Да, мы с ним вроде встречаемся и всё такое, но после того, что чуть между нами не случилось в той комнаты общежития, Рома больше не приставал, мы держали дистанцию. Максимум, что он позволял себе, это взять меня за руку и поцеловать в щёчку, когда привозил меня домой после очередного свидания или похода в кино.

— Побудь со мной немного, — просит после того, как я оказываюсь рядом с его кроватью.

— Хорошо, — отвечаю спустя несколько секунд.

Он приподнимается и снимает с меня платок. Каждый раз, когда я прихожу сюда, он всегда так делает, и, кажется, я уже привыкла.

Не могу смотреть на него сейчас, его голый торс меня смущает и, кажется, он понимает это.

— Ты меня ревнуешь?

Глаза чуть не вылезли из орбит, когда я услышала его такой неожиданный, но прямой вопрос.

— Что? Нет! С чего ты взял? Конечно, я не ревную! — одно за другим вылетали слова из уст. А сама чуть не сгорела от стыда и своего вранья. Я могла соврать ему, но себе не соврешь. Я заревновала от одной мысли, что вчера там, где он задержался допоздна, могли быть девушки.

Мои глаза забегали, выдавая моё вранье, и в какой-то момент я опустила взгляд вниз в желании спрятать свои глаза от него и заметила случайно, что он сейчас без нижнего белья. Не то чтобы было видно его мужское достоинство, но я увидела достаточно, чтобы быть уверенной, что он без трусов. Резко подняла голову и отвела стыдливо глаза. Он перехватил мой взгляд и успел понять причину моего поведения. Стало так неловко и жарко.

— Я всегда сплю голым.

Я ничего на это не ответила. Да и что я могла сказать по этому поводу?!

И тут горячие руки хватают меня, и под мой испуганный визг укладывают меня на кровать. И пока я соображала, что и как произошло, Роман навис надо мной. Я замерла и запретила себе переводить свой взгляд ниже его лица.

— Сходим сегодня куда-нибудь, м?

— Обязательно было переводить нас в горизонтальное положение, чтобы спросить об этом? — ужасно волнуюсь и тяжело дышу.

— Вооообще-то, — тянет свой хрипло-сексуальный голос, заставляя меня ещё больше нервничать, — я хотел спросить совсем о другом.

Он наклоняется и, словно хищник, медленно вдыхает запах моих волос возле виска. Я начинаю дрожать от его близости.

— О чём? — голос тоже дрожит.

Он снова вдыхает мой запах, будто не может насытиться, касаясь кончиком носа проводит им по всему лицу.

— Белоснежка, когда ты уже оттаешь и позволишь мне тебя любить?

— Ром, я… — бегаю глазами по его лицу. Не знаю, что ответить. Безусловно, я его тоже хочу, но мне страшно, не хочу превратиться из его девушки в любовницу.

Не дожидаясь моего ответа, он всем весом опускается на меня, и я чувствую его утреннюю эрекцию бедром. Я вся горю и стараюсь не показывать, что я немного в шоке. Он слишком большой… Тихий стон вырывается из моих уст, когда пытаюсь выбраться из-под него, но не получается, так как он слишком тяжелый для меня. Поняв, что бесполезно снова пытаться, я замерла и закрыла глаза.

— Я соскучился… Позволь любить тебя, и я обещаю, что ревновать тебе больше не придётся.

— Ром…

— Ты тоже хочешь меня, я это чувствую.

— Я…

— Что тебя беспокоит, м? Поговори со мной.

— Мне страшно, — решаю признаться.

— Я разве был с тобой груб?

— Нет, просто…

— Просто что? — он хватает моё лицо двумя пальцами и заставляет посмотреть на себя. — Я хочу, чтобы ты была со мной открытой и не стеснялась говорить со мной! Договорились?

Я сглатываю и соглашаюсь, в ответ кивая ему.

— Отлично, а теперь говори.

Я облизываю свои пересохшие губы и решаюсь быть откровенной. Делаю шаг навстречу ему и хочется верить, что я поступаю правильно.

— Я только недавно начала верить, что я тебе небезразлична, и я боюсь, что если мы будем… — замялась, стесняясь продолжить, но он в отличие от меня не стесняется и называет вещи своими именами.

— Заниматься сексом.

— Заниматься любовью, — поправила я его, краснея дальше некуда. Он закатил глаза.

— Хорошо, пусть будет по-твоему. Продолжай.

— Я боюсь, что если мы будем заниматься этим, то я из твоей девушки превращусь в твою любовницу.

Он нахмурился и приподнял голову, чтобы заглянуть в мои глаза. Он так смотрел, будто я сморозила какую-то глупость.

— Белоснежка, не могу понять твою логику.

Я почувствовала себя немного глупой после его слов, но и не думала отступать от своих слов.

— Просто, ты сейчас со мной даже и без близости, и я верю тебе. Ты со мной разговариваешь, считаешься со мной, проводишь время. И я боюсь, что всё это исчезнет, когда ты получишь меня в постели. Боюсь стать для тебя просто игрушкой, ведь изначально ты именно этого и хотел от меня.

— Блядь! Я думал, ты уже поняла, что давно перестала быть для меня просто игрушкой, — ругнувшись, Роман освобождает меня и садится спиной ко мне на край кровати. Проводит пятерней во волосам и, выдохнув, встаёт и уходит в душ.