Выкрикнула неожиданно мама в ужасе и остановила его. А я отскочила, и мне видимо от испуга стало очень плохо, так что я сложилась пополам и меня вывернуло прямо в гостиной на полу. Когда я подняла голову, отец с прищуром смотрел на меня. А мама испуганно бегала глазами между мной и отцом.
— Айлин, — рыкнул он на меня. — Ты же не беременна?
Я молчу, и мама тоже, хотя она нервно дергается и пытается сгладить ситуацию.
— Рашид, что за глупости, конечно, нет. Давайте все успокоимся. Айлин, ты иди возьми, что надо, и уберись тут. — Она пытается вытащить отца, дергает за рубашку, но он тверд и не поддаётся попыткам матери.
— Я задал тебе вопрос! — продолжает громыхать.
Я зла и растеряна, а ещё мне плохо. Не замечаю, в какой момент начинаю трястись, словно мне холодно, и у меня лихорадка.
— Рашид, давай потом, не видишь, ей сейчас плохо.
Не знаю, почему мама впервые в жизни заступилась за меня, но она казалось старается, чтобы ссора не перешла в скандал.
— А ну пойдём со мной! — он схватил меня за предплечье и вытащил из дома.
Мама бежала следом, а я просила отпустить меня, так как мне было больно. В итоге он запихнул меня в свою старенькую волгу и повёз в больницу. Маму он не взял с нами. Я понимала, к чему всё идёт, и ещё сильнее занервничала. Он заставил сдать меня анализы. Ему обещали, что завтра уже всё будет известно. Меня продолжало трясти всю дорогу обратно домой то ли от нервов, то ли от холода. Не знаю, мне просто было ужасно страшно. Что будет со мной после того, как анализы покажут, что я беременна? Он правда меня убьет? Я тихо плакала. Неизвестность пугала. И я уже знала, что анализы будут положительными, потому что тест на беременность уже показал свои две полоски…
Следующим утром я чувствовала себя ещё хуже, чем в предыдущие.
Мама зашла в комнату и присела на край моей кровати. Выглядела озабоченной.
— Выглядишь так, словно закончились деньги, которые Рома вам давал.
Она нахмурилась и повернулась ко мне.
— Да, я люблю деньги. Но это не означает, что мне тебя совсем не жаль. Я может быть и была плохой матерью для тебя, после рождения Карима, но это не означает, что я готова закрыть глаза на то, что отец собирается сделать с тобой, если анализы будут положительными. Он, кстати, уже должен вернуться из больницы.
— Я беременна…
— Я знаю…
— Что теперь будет?
— Не знаю, — пожимает она плечами.
В этот момент слышу рев машины отца. Мама немного перепугана и велит одеваться. Она уходит, а я вскакиваю и надеваю легкий сарафанчик в цветочном принте длинною ниже колен. Успеваю застегнуть замок, когда отец вваливается, а за ним мама.
Дышит огнём и сжимает в руках какую-то бумагу. Всё понятно, он теперь тоже знает правду.
— Кто? — кричит мне и бросает в меня бумагу с анализами. — Кто, чёрт тебя возьми, из них отец твоего ребёнка?!
Сердце колотится быстро, и ноги подкашиваются. Но я уже устала бояться. Вскидываю голову и дерзко отвечаю ему.
— А есть разница? Всё равно же от Хасановых.
Он хватает меня за волосы и под мои визги и крики тащит снова в свою машину. Маме снова запрещает с нами садиться в салон автомобиля.
Он поворачивает на знакомую мне улицу, и я зажмуриваюсь. Я не готова, я не выдержу.
Он сигналит и начинает требовать встречи с отцом Романа.
К нам выходит охрана, вся прислуга и ещё мать Романа с женой Ризвана. Я готова провалиться под землю. Начинаю плакать и просить отца уйти отсюда, но он только ещё больше заводится и орёт на меня.
К нам подходит госпожа Патимат и взволнованно смотрит на нас с отцом.
— Господин Рашид, что случилось?! Почему вы так агрессивно ведёте себя?
— Где ваш муж? Я буду разговаривать только с ним!
— Ему уже доложили о вашем визите, он уже развернул машину, едет обратно домой, успокойтесь, пожалуйста.
Спустя десять минут, которые показались мне вечностью, подъезжает машина господина Эльдара, и мой отец сходу набрасывается на него. Подошел вплотную и цедит ему в лицо.
— Ваш сын обрюхатил мою дочь! Мне этот позор и этот ребёнок, что она носит под сердцем, не нужен! Эта ваша кровь и плоть, забирайте её или…
— Или что?! Вы мне что, господин Рашид, угрожаете, серьезно? Вы — мне? — ледяной и до мурашек жесткий голос тут же прерывает отца.
Все взгляды перемещаются на меня, и когда я ловлю взгляд госпожи Патимат, опускаю глаза. Мне так стыдно ещё никогда не было. Все, кто у неё за спиной, включая Кариму, охают и шушукаются. Хотелось просто потерять сознание и не видеть, не слышать всё, что сейчас происходит.
— Прежде, чем кричать и обвинять моего сына и пачкать имя нашей семьи, ещё нужно доказать, что ваша дочь беременна именно от моего сына! Кстати, от какого из них Вы утверждаете, что она беременна?
Господи, это удар ниже пояса. Отец стоит и сжимает челюсть, ему нечего ответить и предъявить в ответ.
Я закрываю руками лицо и отворачиваюсь от всех, слёзы градом падают.
— Пусть всё это закончится, о всевышний, прошу, прекрати этот позор! — шепчу тихо и поднимаю взгляд на окно комнаты Ромы.