Она – моя, и Ты тоже! (СИ)

— Ясно, — выдыхаю шумно и еле сдерживаюсь, чтобы не закатить скандал. — То есть ты привёз маленького ребёнка в этот свой дорогой особняк, где для неё ничего не подготовлено?! Ни комнаты, ни игрушек, ни одежды, НИ-ЧЕ-ГО! — Всё же не выдерживаю и высказываю ему всё, что накипело. Я не могу быть спокойной и соглашаться на минимум, когда дело касается Мии.

Рома поджимает недовольно губы и цедит сквозь зубы:

— Напиши всё, что нужно, и сегодня же вечером всё привезут и разложат по местам.

— Нам ненужно ничего от тебя! У нас всё есть, и мы заберём свои вещи из нашей квартиры. — Забываюсь и начинаю тыкать ему в грудь указательным пальцем. Я хоть и боюсь его, но всё же за эти годы вынуждено повзрослела. Мне приходилось отстаивать себя и интересы дочки, так что да, я немного, но всё же поднаточила зубки.

Рома, естественно, не оставляет этот жест без внимания и, поймав мою руку, заводит за мою спину.

— Не забывайся, малышка Айлин! Знай своё место и не смей больше повышать на меня свой голос!

— Мама, хде Иголь?

Мы тут же одновременно оборачиваемся и видим, что Мия во всю разглядывает Романа.

При упоминании дочерью Игоря Рома сильнее сжимает мою руку. Когда перевожу свой взгляд на него, вижу, как его глаза пылают. Если бы Мии не было сейчас рядом, уверена, он бы уже как минимум разложил бы меня на кровати, чтобы наказать.

— Мама, а хде Иголь? — дочка не унимается.

— Дочка, — стараюсь улыбаться, чтобы дочь ничего не заметила. — Отпусти, не видишь, она смотрит?! — шепчу, на секунду повернувшись к Роме.

Он тут же разжимает пальцы и отпускает.

— Милая, Игорь. он … он.

— Он уехал далеко и надолго! — вмешивается Рома довольно грубо и резко.

Вижу, как сразу реагирует Мия на эту новость. Она поджимает свои пухлые губки, а потом они начинают дрожать, и комната заполняется громким плачем дочери. Я с ужасом и неверием смотрю на Романа.

— Не могу поверить! Ты совсем что ли не знаешь, как вести себя с детьми?!

Толкаю его и иду к дочке, чтобы успокоить, Рома же психует и, громко захлопнув дверь, уходит, оставляя нас одних.

Следующие три дня прошли ужасно. Нам перевезли все наши вещи с моей квартиры. Для Мии было стрессом, что она на новом месте, всё никак не могла привыкнуть. И не понимала, почему нам нельзя пойти гулять, почему она не ходит в садик. Единственным плюсом во всём этом было, что Ромы не было всё это время дома.

Я очень переживала за Игоря, пыталась с ним связаться по домашнему телефону, но мой звонок быстро перехватили люди Романа. И конечно сразу же доложили ему о моей попытке связаться с человеком, за которого чуть не вышла замуж. Я ещё не знаю, чем мне это попытка обернётся, но я не жалею. Меня совесть мучает и не даёт ни спать, ни есть нормально. И если я могу понять запрет связаться с Игорем, то я совсем не понимаю, почему он мне запрещает поговорить с Машей. И судя потому, что и Маша со мной не смогла связаться, думаю, что мои дела хуже, чем я себе представляла.

На четвёртый день Роман вернулся домой вечером. Когда узнала о его приходе, специально не выходила из нашей с Мией комнаты. Очень надеялась, что он меня не позовёт или не придёт, но всё зря. Он передал через прислугу, чтобы мы спустились к нему вниз, на первый этаж.

Как бы я ни не хотела этого и не тянула время, знала, что всё равно придётся. И когда мы спустились, я немного удивилась. Рома нервно ходил в гостиной с большой коробкой розового цвета, на которой красовался ещё и розовый бантик.

Я не спешила первой поздороваться, он тоже. Но всё его внимание было приковано к Мие. Дураку было понятно, что он хочет сделать, но всё равно стоял и не мог решиться. Я видела это в его глазах. Он пару раз посмотрел на меня, казалось хочет чтобы я ему помогла, но я тоже упрямо стояла и ждала, пока он сам что-нибудь придумает. Если думает, что сможет получить любовь дочери, то пусть хотя бы сделает для этого первые шаги сам.

И пока мы оба упрямо стояли и не думали уступать друг другу, за нас это сделала Мия.

— Отдай! Это мой! Мама, это мой! — Требует, приказывает мелкая, когда видит подарочную коробку. Вырывается из рук и подбегает к Роме. Буквально вырывает из его рук подарок. А Рома просто в тихом шоке стоит. Таким я его точно не видела.

Я не сдерживаюсь, и из горла просто вырывается смех. Рома тут же отреагировал и зло посмотрел на меня. Как бы смешно мне не было, я помню все его условия. Он пока не напоминает, и думаю, лучше не доводить до этого. Поэтому подхожу к Мии, забираю подарок и отдаю обратно Роме коробку, объясняя доче, что так не делается, и это некрасиво. Мия всё поняла конечно, но теперь стоит, как бедный родственник, и пускает в Рому немые просьбы подарить подарок. А тот тоже стоит истуканом и не знает, что делать, смотрит на меня и ждёт, как Мия, пока ей не скажут, как надо.

— Ну же, твой ход, господин Хасанов! — Выдавливаю что-то, напоминающее улыбку, и киваю головой в сторону Мии.