Она моя (СИ)

Он ступал по залу и я боялась вдохнуть не в силах отвести взгляд. Забыв о том что я не должна смотреть ему в лицо. Забыв обо всём. Я вбирала его облик в себя с жадностью дорвавшегося до совершенства жалкого человека. Как слепец впервые наблюдающий рассвет. До боли в глазах я всматривалась в летящие белоснежные кимонэ, открывающие при ходьбе мягкое мерцание черноты нижнего одеяния, едва заметную полоску тьмы среди жемчужной белизны. Его волосы серебристым полотном окутывающие высокую худощавую фигуру распущены, лишь две тонкие косицы по бокам от лица и пучок на макушке украшенный шпилькой переливающейся антрацитово чёрными камнями в тон его глазам. Манящая чёрная бездна смотрящая с бледного лица двумя омутами куда я провалилась не успев даже подумать о том что делаю. Он смотрел на меня, а я не в силах отвести глаз вглядывалась в его глаза. Вот он поравнялся со мной, растерянной и совершенно сокрушенной этой встречей и неожиданно сменил траекторию подходя ближе к нам, а не к возвышению.

Непроизвольно попыталась сделать шаг назад, отчего-то испугавшись его приближения. И этот страх позволил взять себя в руки.

Спохватившись я опустила голову вниз и склонилась как учили — обнажая шею. Сердце колотилось, и в этом демоновом платье колыхание моей груди от частого дыхания выглядело как-то ужасающе неприлично. И как тут подействовать успокоительному если ежесекундно случаются такие вот встряски?

Кажется, Император что-то говорил, но рука архара по прежнему давила на спину, и я решила потратить время на собственное успокоение, хотя бы выравнивание дыхания — начнём с малого, а вслушивается в слова пусть архар. Мне достаточно неожиданно низкого и мягкого тембра. Голос внезапно успокоил и я решилась на крайнюю меру успокоения самой себя, которую использовала в моменты когда надо было отключать инстинкты вроде самосохранения и заставлять разум работать чётко. Откат, конечно будет весомый, но и реакция на Императора оказалась слишком впечатляющей. Здесь и сейчас я нахожусь среди хищников и поддержки у меня нет, поэтому я должна быть максимально собрана и осторожна, а этот эмоциональный шторм в который меня погрузило появление Архарона совершенно этому не способствует.

Тугой узел сковывающий внутренности распустился, я приняла более устойчивое положение и с воцарившимся спокойствием приготовилась внимать местному правителю. Прекрасно понимая, что могу провести в таком положении сколько угодно времени пока Император не разрешит выпрямить спину — в этом у наших народов схожие традиции, наш Король частенько заставлял провинившихся часами ждать дозволения распрямиться.

— …Окажите мне честь открыть бал вместе со мной. — дрогнувшая ладонь архара перестаёт давить мне на спину, знак того что мне можно выпрямиться?

Я поднимаю голову, зафиксировав взгляд где-то на уровне груди Императора даоров — мне как раз по росту удобно смотреть в эту точку.

Я спокойно вкладываю ладонь в протянутую руку Императора, отстранённо констатируя, что наши соединённые ладони выглядят на удивление красиво — моя маленькая розоватая с тонкими пальчиками и коротко остриженными ногтями и его мраморная широкая с длинными ухоженными пальцами с короткими чёрными ногтями.

Бросаю короткий взгляд на архара, ловлю удивлённое выражение, но смотрит он не на меня — на Императора. Хорошо. Значит я всё делаю правильно.

Чистый, не замутнённый волнением разум, готов отсчитывать шаги — первый танец Даордо — самый формальный и символический я более менее выучила, но даже если опозорюсь что с меня взять? Всего лишь человечка.

— Смотрите на меня, архара. — заключив меня в свои объятия Император приподнимает моё лицо за подбородок пока мои глаза не сталкиваются с его. Отстранённо вбираю в себя черты его лица, понимая, что они отпечатываются где-то на подкорке и этот момент мне предстоит проигрывать всю оставшуюся жизнь в воспоминания, наверное, это правильно и логично, что Император вызывает такой трепет. Как сказал архар — Архарон значит сильнейший? Он не просит почестей он их заслужил? Готова подписаться под каждым словом. Одним своим присутствием он заставляет поклоняться себе.

На самом деле прошли милисекунды, но для меня вечность — ямка ключиц, сильная шея с выдающимся кадыком, серебристые волосы мягко качаются в такт невидимому ветерку, узкий вытянутый подбородок с ямочкой в середине, широкий чётко очерченный рот с бледными тонкими губами, широкие скулы, тонкий плоский нос с подрагивающими ноздрями, словно он принюхивается, и наконец черные глаза с настолько широкой радужкой, что почти полностью перекрывает белок под тонкими серебристыми бровями.

— Ну вот видите, я не такой страшный. — он улыбается, а я сосредоточенно хмурюсь, первые аккорды заиграли, это не Даордо. Что это за танец? Кажется, меня пытались научить что-то делать под такую музыку, но я оказалась бесперспективна.

— Я Вас напугал?

— Нет, а вот предстоящий танец весьма. — чуть вздёрнутые серебристые брови, и мой неожиданный партнёр по танцу отступает на шаг назад обхватывая мои ладони.