Она моя…

– Этому нельзя вот так просто взять и положить конец, Влада…пока что не получается…Слишком много внешних сил хотят разрушения Сирии. Слишком сильно желание превратить страну в провальное государство с деградировавшим, озлобленным, маргинализированным, умирающим от голода населением, чтобы безнаказанно контролировать нефтепотоки, чтобы посеять тут хаос, но хаос контролируемый…

– Жалко…, – потерянно полушепотом произнесла Влада.

Васель взял ее за подбородок и нежно погладил по лицу.

– Не стоит ни о чем жалеть. Надо бороться и двигаться дальше. Пытаться жить. Видишь, в Дамаске люди продолжают радоваться жизни. Выходить в рестораны, тусить в клубах… Мы должны радоваться тому, что имеем… И смотреть только вперед, исходя из реальности. – Он говорил уверенно, словно чеканил по железу.

– Неужели ты не скучаешь по тем беззаботным дням, когда все было хорошо? Неужели у тебя сердце не сжимается от жалости?

– Влада, я повторяю, нет смысла ни о чем жалеть. Это мой жизненный принцип…Жалость –  удел слабаков. Нужно двигаться вперед. Тебе я это тоже советую. В чем смысл перематывать пленку назад, если это не любимый фильм, а реальная жизнь?

– Есть одно, Влада, о чем я жалею, –  как – то более мягко продолжил он, лаская своими пальцами ее подбородок, – не из прошлого, а из настоящего…А еще страшнее – из будущего… Единственное, о чем я жалею, что все эти жуткие события происходят на глазах у таких маленьких беззащитных девочек, как ты… Никто из Вас не защищен, хоть вам и кажется, что вы все сможете и перехитрите всех. И знаешь, будь моя воля, я бы отправил тебя подальше от всего этого…Это не твоя война…Тебе не за чем калечить свою жизнь…Не за чем взрослеть раньше времени…

– Нет… – попыталась возразить она.

– Не перебивай меня, – он быстро накрыл своим большим пальцем ее губы, не дав закончить, – ты находишься в еще более опасном положении, чем местные девушки. – Он задумался, сильно нахмурив брови, –  чем больше я с тобой общаюсь, тем больше мне хочется, чтобы ты была вне всего этого. Считай это моей личной человеческой симпатией.

Влада вскинула голову, –  не забывай наш уговор, Увейдат. После его консумирования я буду свободна и независима в своих решениях.

– Тшшш, – мягко перебил он ее, все еще водя по ее пухлым губам своим пальцем, –  Хватит перечить. Ты же знаешь, что на самом деле я Али, а что говорят про семью Али в Сирии? Мы всегда правы…

Он смотрел на ее , как зачарованный. Влада тоже не могла оторвать от него своего взгляда. Все в ее душе переворачивалось от его слов.

– И вообще, хватит на сегодня. Я не хочу говорить обо всем этом дерьме, детка. Я просто хочу смотреть на тебя. Пока только смотреть, до тех пор, пока…

Сила его воздействия, интонация, манера поведения –  все заставило Владу ему слепо повиноваться. Она послушно замолчала, на что он удовлетворенно улыбнулся.Девушка была настолько сконцентрирована на беседе, что даже не заметила, как официанты умело и быстро убрали все со стола.

– Как тебе ужин? – совсем мягко спросил Васель.

– Восхитительно… – ее глаза блестели, – не хотела тебе говорить, но все же признаюсь. Я бываю тут время от времени, но никогда даже не подозревала о существовании таких сумасшедше вкусных блюд. Просто трудно вот так, по незнанию, заказать то, что нужно. Всегда брала какие – то проверенные вещи, хотя и они были просто умопомрачительны.

– Ахлян ва сахлян (здесь араб. – на здоровье), – как радушный хозяин, удовлетворенно ответил он, – я хочу тебе кое – что показать, – тут же вставая из – за стола и подавая руку спутнице, бросил Васель.

Глава 9

Они вышли из ресторана и не успели окунуться в мягкую прохладу вечернего города, как их ослепила вспышка фотоаппарата. Вот и попались, – пронеслось у Влады в голове. Фотографировавший их парень быстро понесся в сторону узкой пешеходной улочки и был неуловим, хотя охрана Васеля и среагировала молниеносно, побежав за ним. Стараясь привлекать как можно меньше внимания, они быстро нырнули в оперативно подогнанный автомобиль и оказались в приятной темноте и прохладе шикарного салона. Влада мало на что обращала тогда внимание, кроме Васеля, но узость улочек, по которым они лавировали, позволила ей все – таки разглядеть их «хвост» –  хоть ее спутник и производил впечатление ездившего по городу в одиночку, за ним неустанно следовала его «стая» охранников. Черный наглухо тонированный джип за ними это доказывал.

– Тот фотограф…, – начала было она.

– Не бери в голову, куколка. Я это улажу, –  безапелляционно перебил ее Васель.

Непонятно почему, она чувствовала за собой некую вину… Кто их фотографировал? Куда теперь попадут эти фото? Ни ему, ни ей не нужна была эта публичность…

– Время мне задавать вопросы. С твоим небогатым опытом мы определились. Это понятно, но вот какой у тебя была первая любовь? Признайся, в первый раз влюблялись все, даже святая мать Тереза, – подняв бровь, но не отрываясь от дороги с интересом, спросил Васель.