Она под запретом

— Слушай, тебе реально надо немного себя отпустить. Вечно ты по всякой ерунде паришься. Ну уснула на диване — и что? Все об этом давно забыли, а ты продолжаешь портить себе нервы. Вера Вовану весь салон шампанским залила и какого-то хера на глазах у толпы засосала — всем наплевать. Поржали денёк, и всё.

— Я вообще-то пошутила, — ворчу я.

И пусть я действительно пошутила, сестра права: я обожаю себя грызть. Не знаю, откуда во мне это. Наверное, потому что всю жизнь у меня был безукоризненный пример в лице моей мамы, в любых обстоятельствах остававшейся воплощением элегантности и женственности.

Сестра бросает озабоченный взгляд на экран своего телефона и машет рукой, привлекая внимание официанта.

— С Ралиной договорились сходить на выставку современной фотографии, — поясняет такую спешку. — Потом к её родителям поедем, наверное, в Сареево. Они мясо на гриле жарят, а мне так чего-то жирного и вредного съесть охота.

То, что в планах на вечер не значится Дани, не остаётся для меня незамеченным, но я решаю ни о чём не спрашивать. Только когда Луиза заговаривает о нём сама, я поддерживаю разговор. Для себя я выбрала такую тактику.

— Так, а ты на выходные в Одинцово приедешь? Я тебе прогул на прошлой неделе поставила.

Понятия не имею, с каким лицом я снова появлюсь в доме отчима, но всё равно киваю. Отношениями с сестрой и нашими спа-днями я дорожу и не хочу лишаться их из-за одномоментной глупости.

— Вот и отлично, — хмыкает Луиза, вкладывая в счёт тысячную купюру. — Мы похоже с тобой вдвоём только будем, так что устроим девичник с вином.

Решив, что делать вид, будто я ничего не замечаю, становится просто некрасиво, осторожно уточняю:

— А где будут остальные?

— Арс с отцом, скорее всего, в Питер улетят на выставку какую-то, а с Данилом мы жёстко поцапались, — сестра невесело усмехается. — Помиримся, может, к выходным конечно… Кто знает.

Я не нахожу сил спросить у неё, в чём причина их размолвки, и снова киваю, как заевший китайский болванчик. Конечно, они скоро помирятся, и мне нет смысла лезть с утешением и советами. А то, что Арсения не будет, — это прекрасная новость.

После того как сестра уходит, я быстро доедаю десерт и расплачиваюсь по счёту. Кофейня находится прямо в моём доме, и в последнее время я повадилась заходить сюда после работы: здесь вкусно и недорого.

Вернувшись в квартиру, сразу залезаю в ванну. Проникнувшись возложенной на меня миссией «не подвести», на работе я стараюсь выглядеть безукоризненно: с вечера готовлю себе одежду и с особой тщательностью слежу за макияжем и причёской. Чтобы не тратить час на сушку волос, голову мою с вечера.

Слова Луизы об их размолвке с Данилом снова и снова приходят на ум, но я не позволяю им надолго задержаться. Перебороть свою влюблённость мне просто необходимо, чтобы идти дальше. Пусть с Мишей у нас не случилось зажигательной химии, но с кем-нибудь ведь должно случиться?

После ванны завариваю себе чай и, вернувшись в гостиную, вместе с кружкой плюхаюсь на диван. В последнее время я пристрастилась к кабельному, где идёт новый сериал про врачей. Эпизоды с чудесным исцелением безнадёжных пациентов трогают меня до слёз. Наверное, потому что я представляю на их месте маму. Её, к сожалению, спасти не удалось. Тромб закупорил лёгочную артерию, и врачи ничего не успели сделать.

Выставляю нужную громкость на пульте и застываю, не донеся чашку до рта. Потому что в этот момент в дверь звонят. Я растерянно хлопаю глазами. Всего три человека знают, где я живу: Луиза, Радмила, которая позавчера оставалась у меня с ночевой, и Данил. Сестра сейчас находится на половине пути к выставке, Радмиле, судя по прямому эфиру в инстаграме, тоже не до меня.

Ноги наливаются свинцом, и переставлять их удаётся с трудом. Остановившись возле входной двери, я запахиваю халат плотнее и заглядываю в глазок. Свинец за секунду превращается в подтаявшее желе, подкашиваются колени. Синяя рубашка, короткая стрижка и нетерпеливый взгляд, устремлённый на меня через линзу. Это даже не Данил. Мой новый адрес откуда-то знает Арсений.

Глава 25

Первая и совершенно идиотская мысль: не открывать дверь. Бесшумно отступить назад, залезть с ногами на диван и отсидеться в тишине до тех пор, пока мой пугающий посетитель не уйдёт. Затаив дыхание, я повторно прикладываюсь к глазку. Нет, это не галлюцинация. Меня и Арсения разделяет какой-то жалкий метр, и, судя по тому, как он играет челюстью, его терпение на исходе.

Я резко оборачиваюсь и впиваюсь глазами в проём гостиной. Переодеться? Не успею, да и глупо будет. Затягиваю пояс халата так сильно, что начинают трещать рёбра, и прочёсываю пальцами влажные волосы, будто это поможет выглядеть не так по-домашнему уязвимо. Два поворота замка, маска невозмутимости на лице, которая, впрочем, моментально трескается, едва я открываю дверь. Синий взгляд пригвождает меня к полу, наполняя ярким осознанием того, что впервые после той злополучной ночи мы с Арсением снова наедине. Пару минут утром на кухне не в счёт — там меня спасло появление Дани.