Она принадлежит мне (СИ)

По его глазам было видно, что он хотел задать вопросы, но, к счастью, не стал.

Я на мгновение задумалась и указала на тот, что был у него по правую руку. Это был череп с двумя скрещенными мечами позади него и несколько слов, написанных на незнакомом мне языке.

Айзек улыбнулся и тогда я поняла, что выбрала что-то слишком простое.

— Это из моего времени службы в армии. Меня отправили в Афганистан, и там была одна миссия, которую я никогда не забуду. Мы попали в засаду, устроенную талибами, и нас превосходили численностью и вооружением. Я думал, для нас это конец. — Айзек делает глубокий вдох, прежде чем продолжить свой рассказ, — Мы были на обычном патрулировании, и вдруг услышали выстрелы из соседней деревни. Мы немедленно отправились на расследование и обнаружили группу вооруженных повстанцев, нападающих на ни в чем не повинных гражданских. Мы сопротивлялись, но один из моих друзей был ранен и сильно истекал кровью. Мне пришлось отнести его в безопасное место под шквальным огнем. Мне удалось доставить его в безопасное место, но он умер у меня на руках до того, как смогли прибыть медики. Я был опустошён. Я чувствовал, что подвёл его и его семью. Итак, я вытатуировал его имя у себя на руке в качестве напоминания о жертве, которую он принес, и чтобы почтить его память.

Я чувствую недосказанность. Он явно что-то таит в этой истории.

И казалось бы, поделился человек историей, вот только вопросов теперь стало больше, чем ответов…

========== 4 ==========

Кристал Мартинез. — Ну, пожалуйстааа…

Я смотрю на него умоляющим выражением лица и надуваю губы как можно сильнее. Вздохнув, он трёт свой лоб, раздумывая.

— Я ещё раз повторяю, Кристал. Я не хочу, чтобы кто-либо трогал мои волосы.

Горько ахнув, я скрестила руки на груди и обиженно отвернулась:

— Ну, если хочешь ходить с мочалкой вместо волос, то пожалуйста!

— Как скажешь. — смирился тот.

— И вообще, ты просто боишься того, как же хорошо будешь выглядеть, если я заплету тебе волосы.

Наступило минутное молчание.

— Чёрт, — Пробубнил он себе под нос. — Один раз, только один раз.

От радости я стала хлопать и, вскакивая с дивана, побежала за резинкой и расчёской и крикнула вслед:

— Ты не пожалеешь об этом!

— Уже жалею. — Ответил Айзек, надеясь, что я не услышу. Но я услышала и ударила его расчёской по плечу.

— А теперь сиди смирно и узри работу настоящего профессионала!

Он засмеялся.

— Вот что за не благородность, а? Ты знаешь как девочки очередями строились, чтобы я им разные прически делала. И вообще закрой глаза и не открывай пока не скажу!

— Чт…

— Кому сказала, давай! — надавив на плечи скомандовала я и приступила к работе. Ему ничего не оставалось как молча повиноваться.

Длинные и густые волосы, свободными волнами ниспадающие на плечи, мягко выскальзывали у меня из пальцев во время работы. Подумав что же сделать, я решаю заплести одну французскую косу, а потом скрутить её в пучок.

Чтобы этот брутал не жаловался.

Айзек откидывается на спинку дивана, блаженно прикрыв глаза:

— Я беру все слова назад. Это слишком приятно, чтобы не согласиться на это, — бормочет он низким и хрипловатым голосом.

Я краснею от его комплимента и чувствую, как вся горю.

Используя шанс во время того как я поправляю его волосы, я позволяю себе любоваться его внешностью. Точëный подбородок и сильные скулы в сочетании с длинными волосами и татуировками делают его похожим на греческого бога.

Заканчивая, я закрепляю это всё резинкой для волос и любуюсь делом своих рук.

Почувствовав на себе чужой взгляд, я опустила голову и заметила на его губах мягкую улыбку.

— Спасибо, Кристал. — Его голос наполнен теплотой и признательностью.

— И-и-и?

Он недовольно цокает, слегка склонив голову:

— Ты была права?

— Другое дело! Всегда пожалуйста. — Я улыбаюсь ему в ответ, чувствуя, как приторная радость наполняет моё сердце.

*** За последнюю неделю все мои раны почти зажили и теперь я могла сама свободно передвигаться. Наши отношения с Айзеком тоже улучшились, я осознала, что он действительно обо мне заботится и перестала отстраняться от него.

Он стал такой важной частью моей жизни, и было странно думать, что всего несколько месяцев назад я даже не знала его. Но теперь мне казалось, что он был моим домом.

Дело было не только в физическом комфорте от пребывания с ним, хотя это определенно было плюсом. Но больше от того, что он заставлял меня чувствовать эмоционально. То, как он всегда проверял меня, убеждаясь, что со мной всё в порядке, то, как он слушал меня не просто для того, чтобы ответить, а чтобы попытаться понять. Он был таким добрым и заботливым, и порой это были мелочи, которые, казалось, не имели значение — он приносил мне мои любимые закуски, держал меня за руку, когда мы гуляли вместе. Как будто он точно знал что именно мне нужно ещё до того, как я это могла сама понять.

Как же долго я искала своё место в мире, пытаясь забыть прошлое и начать новую жизнь. И как же иронично, что это сбылось просто другим путём. Может быть, этому суждено так и случиться?

С Айзеком всё это, казалось, отошло на второй план.