Она принадлежит мне (СИ)

Я отвёл её в маленькую комнатку в небольшом гараже, где приготовил для неё постель.

— Ты можешь пока отдохнуть здесь. — сказал я, подоткнув ей одеяло, — Я обещаю, ты поблагодаришь меня позже.

Кристал посмотрела на меня, в её глазах были видны отблески страха и замешательства. Но от препаратов, которые я ей дал, Кристал было не по себе, а её разум затуманен.

— Пожалуйста, Айзек. Отпусти меня. Я никому не скажу, клянусь.

Но я просто улыбнулся и нежно поцеловал её в лоб. Суточная доза лекарства — одна таблетка для взрослого. Она уже выпила две.

Ничего страшного.

Я дал её ещё одну таблетку. Кристал стала давиться и кашлять, пытаясь выплюнуть таблетку изо рта. Я сжал её подбородок в руке и заставил сглотнуть.

— Это для твоего же блага. — мягко сказал я, поглаживая её по спине, пока она делала глоток воды, чтобы запить лекарство. — Ты скоро поймешь всё сама, мой драгоценный камень. — прошептал я, прежде чем выключить свет и закрыть за собой дверь…

========== 10 ==========

Кристал Мартинез.Месяц назад.

Голова сильно раскалывалась. Я моргнула несколько раз, пытаясь раскрыть глаза, но словно что-то мне мешало. Спустя некоторое время стало понятно, что вокруг меня была пущая темнота. Состояние просто отвратительное. В горле першило, хотелось пить, а всё тело изнывало от мучительной боли.

Я чувствовала под собой холодную, твердую поверхность, а от затхлого, влажного запаха комнаты у меня по коже бегали мурашки. Я попыталась подняться со своего места, но не могла не пошевелить ни руками, ни ногами. Они были крепко связаны друг с другом, что делало меня абсолютно неподвижной и беспомощной. Я попыталась нащупать поверхность. Похоже, что я была привязана к стулу.

Без паники, без паники, без паники…

Мне нужно было успокоиться, но всё о чём я могла думать — это пульсирующая боль в голове и нарастающий страх.

Темнота вокруг меня стала давить на меня сильнее, пугающие картины из самых недр моего воображения сменялись друг за другом перед глазами, и чем больше я пыталась отстраниться и отвлечь себя, тем хуже они становились. Каждый мой вдох казался поверхностным и недостаточным, хоть я и слышала своё учащенное дыхание. Страх перед неизвестностью поглотил меня всю. Казалось, что я задыхаюсь в этой оглушающей мгле.

Моё сознание потихоньку просыпалось, а вместе с ним и тело, которое адски ныло от боли. Мои связанные конечности онемели и покалывали. Я не могла пошевелить и пальцем.

Всё что запомнилось, это поездка на машине с Айзеком, наша беседа, а потом… ничего. Больше я ничего не могла вспомнить. Был ли он замешан в этом? Хоть он и был таким щедрым и понимающим, я бы не стала полностью исключать его. Я даже представить себе не могла, что со мной случилось.

Мой разум перебирал всевозможные варианты, но ни один из них не имел смысл и логическое обоснование. Я была потеряна, напугана и одинока в этом темном, холодном месте. И с течением времени мой страх становился только сильнее.

Внезапно я оказалась в своей детской спальне, окружённая ярким светом. Я слышала вдалеке душераздирающие крики, оглушительные выстрелы и глухой звук тяжелых шагов.

Смятение, растерянность, боязнь — всё смешалось воедино. Я хотела убежать и закричать, но моё тело оцепенело от ужаса.

Воспоминания продолжали нахлынывать, приходя во вспышках света и уходя во тьму. Звук моего собственного сердцебиения заглушил всё вокруг, отбивая ритм в ушах. Воспоминание казалось таким реальным, как будто я переживала этот момент заново. Паника и страх, которые я испытывала в детстве, обрушились на меня, усиливая ощущение потерянности и мрак нынешнего положения.

Я не могла отличить что было реальным, а что просто воспоминанием. Порой чётко виднелось происходящее, а иногда неясно и мутно. Ужас из моего детства теперь подкрадывался ко мне, угрожая поглотить целиком. Крики становились всё громче, я словно могла ощутить брызги крови на себе. Будто я оказалась в кошмарном сне, из которого не могла вырваться. Я боролась со своими оковами, пыталась освободиться, но всё тщетно. Веревки впивались в мою кожу лишь сильнее.

Вот так вот я оказалась одна в адском кошмаре, из которого не было выхода. Это осознание переполнило меня внезапно, и я стала неудержимо плакать и звать на помощь, словно был кто-то, кто мне поможет.

Но не было никого, кто мог бы меня услышать, некому было утешить.

Ни тогда, ни сейчас.

Но в конце концов всё внезапно стало уходить. Крики стихли, и яркость видений перед глазами рассеялась. Я осталась хватать ртом воздух. Лихорадочная дрожь не прекращалась. Желудок скручивало, а во рту ощущался металлический привкус.

Нет, это не было сном. Я всё ещё связана и заперта в этой темноте, не имея ни малейшего представления, что со мной происходит.