Она притворяется парнем

— Ужас. Реально? Интересно кто и за что так поступил с этой девчонкой. Как там ее зовут? Грейс Дегер? Довинг? Черт, скажи ее имя. Хочу поискать в сети и тоже почитать статью.

— Грейс Дан из Зволле. И что ты там хочешь прочитать? Я и так тебе все рассказал. Избили ее сильно. Чуть ли не все кости переломали, лицо превратили в мясо и все зубы выбили. Ну и один глаз тоже. Это жуть, конечно. Она сейчас в коме, но сомневаюсь, что ей потом хоть какой-то пластический хирург поможет. Будет всю жизнь такая. Если, конечно, выживет. И то навряд ли сможет ходить. Или вообще двигаться.

Я напряглась и сама быстро нашла в сети эти статьи, вышедшие этим утром. Проклятье, там даже мои фотографии были прикреплены.

Краем глаза я заметила, что с Матиасом происходило что-то странное. Его тело было напряженно до предела, а глаза… Навряд ли я смогла бы их описать, но мне самой стало как-то не по себе. Яагер, сжимая в руке телефон с такой силой, что, казалось, вот-вот, раздавит его, что-то вписал в телефоне и начал листать какую-то ленту. Прошла еще пара минут, после чего он встал и ушел куда-то. При этом, оттолкнув пятикурсника, который стоял на его дороге с такой силой, что парень влетел в стену и, сползая по ней, рухнул на пол.

Что это с Яагером?

Я окинула взглядом стол и увидела, что Матиас оставил тут несколько своих книг. Сразу хотела проигнорировать их, но в итоге взяла с собой, решив позже занести в комнату.

Выйдя из столовой, я побежала искать Ливена. Издалека увидев его в холле, сразу направилась к другу.

— Я как раз искал тебя, — сказал он, тоже издалека меня увидев. — Появились статьи…

— Да, я их видела, — перебила парня. — Зачем они?

— Берг решил вовсю разнести новость о том, что с тобой произошло. Показательная казнь, о которой теперь известно всем. Конечно, в статьях, не говорится, что произошло и почему у той девушки такое состояние, но те, кому нужно, все поняли. Грейс, извини. Я не знал, что так будет. Не думал, что эту новость так разнесут.

— Не извиняйся, — я отрицательно качнула головой. — Все это неважно. Главное, что Берг поверил. Просто я сразу удивилась из-за этих статей.

Я сделала глубокий вдох и попыталась собраться с мыслями. Все это и правда неважно. Единственное, из-за чего я действительно переживала, это снег, который постепенно начинал усиливаться.

Ненависть

Чем громче встречающиеся мне по пути студенты обсуждали произошедшее — тем больше хотело вырваться сердце из груди от волнения.

С каждой секундой внутри вспыхивали искры облегчения, смутной тревоги, страха и волнения. Если в столовой я еще не осознала до конца произошедшее, то теперь до меня доходило, насколько меня все потрясло. Я даже заметила, что случайно, не зная, куда деть руку от нервов, убрала широким жестом волосы с лица, совершенно забыв, что мы с братом не очень-то похожи и любой, кто остановил бы на мне в тот момент взгляд — тотчас заподозрил бы что-то не то.

Поэтому я быстро отдернула руку, попытавшись успокоиться.

Но странное чувство внутри подсказывало, что я забыла о какой-то мелочи. Будто бы незначительной.

Качнув головой, я ускорила шаг, но вновь пытаясь не попасться тем уродам на глаза, к комнате добиралась черти какими путями.

Я толкнула дверь в комнату Матиаса и шагнула через порог. Яагера я заметила сразу — в полной темноте он стоял ко мне спиной и смотрел в окно. Решив не включать свет, я вздохнула, приводя мысли в порядок и произнесла:

— Извини. Ты забыл учебники в столовой, я их захватил. Куда положить?

Он не ответил, и я, пожав плечом, подошла к его кровати, положив на нее книги. Стоило мне наклониться, как мой телефон выпал из кармана толстовки на пол, и от этого его экран вспыхнул, освещая слабым светом комнату.

Я потянулась за ним и внезапно замерла, уставившись вперед.

— У тебя… — вырвалось у меня растерянное, но я замолчала, понимая, что Яагер, вероятно, не желает меня слышать.

Но только он опирался руками на подоконник, а с его разбитых пальцев капала будто бы черная в темноте кровь.

“Он что, умудрился с кем-то подраться?” — мелькнула мысль. Не выдержав, я сделала шаг ближе и почувствовала, как желудок переворачивается и от страха меня начинает тошнить.

— Что с твоей рукой? — пробормотала я. — Проклятье. Я сейчас тебе дам перекись и бинт.

Было больше похоже, будто в руку Яагера вцепился какой-то бешеный зверь. Жуткое зрелище. Открыв шкаф, я достала бутылочку с перекисью и один из бинтов, которым перевязывала себе грудь — он мне вскоре больше не понадобится, а вот как будет бежать Матиас, истекая кровью, я не хотела знать.

Поняв, что, неверное, он не может двигать этой рукой без боли, я подошла ближе и потянулась, но как только мои пальцы прикоснулись к запястью Матиаса, он внезапно сжал руку в кулак и отдернул, медленно повернувшись ко мне.