Она сигма

– Эй, наследница, а это твой мотик у двери? – не унимался старший Чеботарёв.

– Мой.

– И чё? Ты умеешь на нём гонять?

– Нет. Просто так на спине приперла. Чтобы тебя удивить, – он уже начал меня напрягать.

Я не хотела жить у Чеботарёвых. Но и ругаться здесь ни с кем не хотела. К сожалению, с тех пор, как моих родителей и младшего брата убили. А я чудом осталась жива. Вселенная перестала исполнять мои желания.

Сунув грязный стакан в посудомойку и подхватив рюкзак, направилась за Дэном.

– Давай помогу! – он протянул руку, пытаясь перехватить мою поклажу.

– Он легкий. Я сама, – ответила я, забрасывая рюкзак на плечо.

Это не было ложью. В нём лежали только ноутбук, документы и личные предметы гигиены. У меня не получилось ничего забрать из нашего особняка. Даже мой любимый медвежонок и семейный фотоархив были уничтожены. А коллекция маминых украшений отправилась в банковский сейф. Они тоже были частью того наследства, которые я получу только после 21 года. Все свои небольшие наличные средства я отдала за то, чтобы доставить свой мотоцикл. Без него я не могла. А вот без тряпок и побрякушек – легко.

Моя комната находилась в гостевом крыле. Но это не означало, что она была скромной. Большая полуторная кровать, гигантский шкаф для одежды, письменный стол с компьютерным креслом, диванчик и прилегающая ванная комната. Так что очереди в туалет в этой многодетной семье мне не грозили. Я опустила рюкзак на пол и осмотрелась. Из окна открывался живописный вид на клумбу и дорожку к патио.

– Классный дом! – сказала я Денису.

Пока он единственный, кроме ОПэ, как я (нарушая грамматические нормы) внутренне называла Олега Петровича, проявлял ко мне хотя бы видимую симпатию, поэтому заслуживал от меня хотя бы элементарной вежливости.

– Отец говорил, что ваш был круче…

Я промолчала. Какой смысл мериться тем, что превратилось в пепел.

– Соболезную твоей утрате.

– Ага, – мне надоело благодарить всех за дежурные слова.

Люди, наверное, хотели меня поддержать. Но это как кидать соломинку человеку, которого поглощает черная дыра.

– Ты не парься насчёт моей семьи. Они милые. Просто немного на взводе. Новый человек. Стресс, – у него плоховато получилось сформулировать свою мысль.

– Ага, – отозвалась я.

О стрессе я теперь знала всё.

– Ну ладно. Ты как хочешь, сначала умыться с дороги или сразу показать тебе папин кабинет? – судя по сбивчивому тону, этот красавчик-здоровяк меня стеснялся.

– Пойдем в кабинет. Потом завалюсь спать, – грубовато ответила я.

Домашний офис ОПэ выглядел внушительно: дубовая мебель, тяжелый восточный ковёр, огромный шкаф, заставленный папками с документами, а также одинаковыми книгами в тёмно-бордовом переплете. В углу стоял бар в форме глобуса. А на журнальном столике были хрустальный графин и бокалы. Которые – как я подозреваю – чаще использовались под виски нежели под воду.

– Оставь нас, Денис, – требовательно приказал Олег Петрович.

Тот мгновенно ретировался.

– Ариш, тебе уже исполнилось 18. Поэтому я буду говорить с тобой как со взрослой.

– Спасибо, – прямота – это то, что я всегда ценила.

– Пока у меня нет прямого доступа к капиталам твоего отца. На данный момент мои юристы разбираются, как всё правильно организовать и взять временное управление на себя. Чтобы к твоему совершеннолетию его химико-фармакологическая империя не пошла прахом. Трагедия произошла неожиданно. Ни он, ни кто-либо другой не были да и не могли быть к этому готовы.

Я кивнула.

– Но я понимаю, что тебе нужны личные деньги. На одежду, косметику все эти ваши девичьи штучки.

Я вновь кивнула. Нет смысла доказывать ОПэ, что «девичьи штучки» мне неинтересны. По факту он был прав. Мне нужен личный кеш. А вот для чего – это другой вопрос.

– Каждый месяц я буду переводить на твою карту определенную сумму, – он написал на листе шестизначное число. – Чтобы ты могла ею распоряжаться по-своему усмотрению. Но помни, что я могу проверить твои траты. Поэтому никаких наркотиков. Или чего-то подобного! – предупредил он.

Я вновь кивнула. Допинги меня не интересовали также сильно как и «девичьи штучки».

– И еще: я договорился, чтобы тебе перевели на юридический факультет, засчитав результаты английских тестов. Сразу на второй курс, без потери года. В свете твоих «особенных» обстоятельств ректор и декан пошли мне навстречу. Получается ты будешь учиться в одной группе с двойняшками. Уверен, что ты меня не подведешь.

Еще один кивок. Он протянул мне мой новый студенческий билет. Вау! Сервис!

– Ну спокойно ночи. Завтра увидимся, – ОПэ подбадривающе улыбнулся краешками губ.

– Спокойной, – я уже развернулась, чтобы покинуть кабинет, как вдруг остановилась и обернулась. – Спасибо, Олег Петрович, – удивительно, но я сказала это искренне, неужели я еще способна на благодарность?