Она Со Мной (ЛП)

Автомобиль ускорился еще больше, гнев моего отца излучался волнами. Я запаниковала.

— Папа! ПРИТОРМОЗИ!

— Я же сказал тебе, хватит, блять, говорить мне, что делать! Я получаю достаточно от твоей матери! Боже, ты такая же, как она!

Машина подергивалась, когда он снова ускорился, и пейзаж сменился большим размытием.

— ПАПА! — я кричала.

— Что? Ты не доверяешь своему старику?

В тот момент мы практически мчались как в Формуле-1.

— ТЫ ПЬЯН! ПРОСТО ОСТАНОВИСЬ! ПОЖАЛУЙСТА, ПАПА! Я ХОЧУ ВЫБРАТЬСЯ ОТСЮДА! — я плакала. Честно говоря, я боялась за свою жизнь.

— Конечно, ты не доверяешь мне! Прямо как твоя мать! Я прекрасно умею водить машину, видишь?

Автомобиль внезапно дернулся влево, когда он дернул рулевое колесо влево, мое тело двигалось вместе с внезапным движением. Затем так же быстро автомобиль рванул назад к своей правильной полосе с другим рывковым движением, заставляя меня удариться головой об окно от резких, внезапных движений.

— Видишь? Я знаю, что я делаю!

Мы все еще ехали с молниеносной скоростью. Я все еще плакала от страха, и теперь моя голова сильно болела от удара об окно.

— ОСТАНОВИСЬ! — визжала я, слезы текли по моему лицу. — ВЫПУСТИ МЕНЯ! ПРЯМО СЕЙЧАС!

Вместо того, чтобы слушать, он просто повторил то, что он сделал, прежде чем «доказать», что он знал, что он делает. Он рванул на встречную полосу, затем рванул обратно на нашу полосу.

Он сделал это снова, но на этот раз он сделал это, когда мы собирались проехать через темный перекресток. Я помню громкий хруст, когда задняя часть водителя внедорожника ударилась о столб.

Время, казалось, замедлилось.

Машина несколько раз крутанулась по перекрестку, прежде чем мы были ослеплены парой фар.

Было похоже на то, что столкновение снова нажало play. Время, казалось, ускорялось, поскольку белый шум был заменен оглушительными шумами: разбивание стекла, соскоб металла и испуганные крики девушки.

Вспоминая, наверное, это была я.

Я помню, что была в воздухе, когда автомобиль переворачивался снова и снова, но все это произошло так быстро, что я даже не знала, сколько раз или как долго это продолжалось.

Когда автомобиль, наконец, перестал двигаться, перекрестка даже не было видно. Мы приземлились шинами-вверх.

Я была так дезориентирована и сконфужена. Моя голова колотилась, и у меня было такое сильное головокружение. В моей руке была стреляющая боль, все мое тело болело, и было много крови.

Я резко повернула голову, чтобы посмотреть на своего отца, только чтобы обнаружить, что он не был на своем месте; его даже не было в машине.

Потом мне сказали, что он не был пристегнут и вылетел в лобовое стекло после столкновения с другим автомобилем. Они сказали, что он уже был мертв, прежде чем разбить лобовое стекло; что он сломал шею при ударе.

Его тело улетело довольно далеко. Когда парамедики катили меня по улице, привязанной к каталке, я вовремя повернула голову, чтобы увидеть, как они покрывают его искалеченное тело.

Хотела бы я этого не делать. Этот образ будет преследовать меня до самой смерти.

Так же было и другое изображение, которое я увидела перед отключкой.

Рядом с перевернутой, искореженной машиной парамедики клали простыню на теперь безжизненное тело 6-летней девочки.

========== Глава 29 (часть 2). ==========

— Амелия? — мягкий тон Эйдена возвращает меня к настоящему. Он кладет руку мне на плечо, и я чувствую, как жар его ладони практически горит на моей тонкой футболке. Я поднимаю руку к лицу, чтобы вытереть предательские слезы.

Я не знаю, как долго я была в своих воспоминаниях, так как Эйден спросил меня, была ли я там, когда умер мой отец. Эйден не кажется раздраженным, он выглядит искренне обеспокоенным.

Я киваю, отвечая на его вопрос, и вытираю последние слезы, которые текут по моей щеке. Я чувствую, как его большой палец на моем плече медленно двигается вперед и назад, успокаивая меня. Я никогда не представляла себе от него такого маленького действия.

— Где ты… ты пострадала?

Я смотрю на него и снова киваю.

— Была сломана рука, вывихнуто запястье, сотрясение мозга, порезы и ушибы. Хотя мне очень повезло. Мой отец… — я снова задыхаюсь и отворачиваюсь.

Прошло так много времени с тех пор, как я на самом деле думала о своем отце…о травме того, через что я прошла той ночью. Это всегда было омрачено всем остальным, что произошло после того дня. Я никогда не думала о том, что была там, когда умер мой отец. Я могла бы сделать что-нибудь, сделать что-нибудь другое, чтобы предотвратить смерть моего отца. Он все еще мог быть здесь. Я все еще могла быть дома вместо того, чтобы постоянно переезжать. И Сабрина…

— Мой папа, — я снова пытаюсь, глядя на стену, — он вылетел через лобовое стекло, прежде чем машина начала переворачиваться. Они сказали мне, что он умер при столкновении, и что он, вероятно, был слишком пьян, чтобы что-то чувствовать, — я смеюсь без юмора. — Как будто это должно заставить меня чувствовать себя лучше.