Она так долго снилась мне...

Я мог бы лежать так целыми днями, путешествуя по выдуманному миру, где боль была бы моей единственной подругой. Единственной подругой, с которой я мог бы разговаривать, задавать ей вопросы, упрекать, ругать, бранить. В конце концов, я свыкся бы с ее постоянным присутствием, принял бы ее и уступил бы ей место. Боль уступила бы место гневу, я злился бы на себя, подвластного иллюзиям, на нее, которая не увидела и не поняла моей любви. Потом я бы смирился и впал в меланхолию.

Я попытался позвонить мсье Гилелю, чтобы объяснить, почему меня не было в магазине несколько дней. Я уже решил для себя, что не стану больше работать по утрам во вторник. Видеть ее, что-то опять придумывать, сохранять дружеские отношения — все это было выше моих сил. Мне необходимо было побыть в одиночестве, нужно было время, чтобы ее образ хоть немного стерся из моей памяти.

И вдруг, на самом пике отчаяния, меня посетила одна мысль. Последняя карта, которую можно разыграть. Тактический ход, который шел несколько вразрез с моими принципами, но сохранял последнюю возможность приблизиться к ней.

Я воспользуюсь образом Рафаэля Скали. Автор, перед которым она благоговела, заговорит за меня. Он позволит мне убедить ее, заставит поступиться ее дурацкими принципами. И если она ждет от него чего-то не только в литературном плане, но и в человеческом, он покажет ей тщетность ее усилий. Рафаэль Скали воспользуется своей выигрышной позицией, чтобы вразумить ее, пробьет ее защиту, даст ей стимул почувствовать себя влюбленной. Он будет, по меткому выражению мсье Гилеля, моим троянским конем, который поможет мне проникнуть в ее душу и ее сердце. И если я пойму, что она отвергает не саму идею любви, а именно мою любовь, тогда я действительно потеряю все — и все станет наконец понятно.

Цель была благородной, вот что я повторял себе, чтобы не думать, какой неудачный способ я избрал. Я ввязался в совершенно безнадежное предприятие. Бессмысленное и безнадежное предприятие, которое, как уверял меня мой больной мозг, позволит восторжествовать истине. Моей, ее, нашей общей истине.

И если только чистота и красота чувств имеет для нее значение, тогда, если я ей все открою, она не смутит ее. Она поймет.

Нужно ли быть безумно влюбленным, чтобы придумать такую историю? Да, безумным и влюбленным. Безумным, потому что влюбленным.

Я на минуту задумался, а затем ответил на ее письмо.

От: Рафаэля Скали

Кому: Лиор Видаль

Тема: Re: Ваша книга

Дорогая Лиор!

Ваше письмо меня взволновало.

Однако ваши чаяния слишком велики, поэтому не буду ходить вокруг да около. Я не стану автором вашего романа-светоча. Лиор, я вообще не буду больше писать, потому что больше на это не способен. Потому что писательство — занятие слишком серьезное, и ему нужно отдаваться со всей страстью, а я не могу.

А главное, я хочу жить в реальности, а не среди грез.

Писать — значит забыть все, что связывает тебя с настоящей жизнью, погрузиться в самую глубину собственного существа и всплыть на поверхность, только дописав последнее слово.

Я слишком долго плыл по зыбким волнам воображения, а теперь хочу встать на твердую почву и вкусить простых радостей бытия. Мне необходимо знать, кто я такой.

Писать, рассказывать истории — не значит быть человеком. Я всего лишь сочинитель, а сочинитель существует только для тех, кто его слушает, и исчезает, едва только гаснет свет, и все расходятся по домам.

Мне больше нечего написать, зато есть что пережить.

С дружескими чувствами,

Рафаэль

ЛИОР