Она так долго снилась мне...

— Ты не оставила ему ни единого шанса. Ты не оставила ему никакой надежды на то, что он тот человек, которого ты ждала.

— Если бы это была любовь, я бы поняла это. Наши души бы узнали друг друга!

— Его душа узнала твою, ты же знаешь. Но твоя душа была погребена под слоем глупейших предрассудков и идиотских принципов, которые явились следствием твоих же собственных ошибок и любовных неудач.

Я решила избавиться от всех этих болезненных вопросов и заглушить терзающий меня внутренний голос, написав письмо Рафаэлю. И осознала, что, если я начну защищать эту девушку, я тем самым обвиню себя. Выказывая свою жалость к ней, я признавалась в собственной трусости. Я сама была этой подозрительной, разочарованной девушкой, я сама боялась любви. Меня вело какое-то откровение, словно, стряхнув с себя паутину лжи, я высвободила огромное количество энергии и очистила разум.

ИОНА

Я слонялся по книжному магазину, мысли мои блуждали где-то в виртуальном пространстве и крутились вокруг нашей электронной переписки. Мсье Гилель украдкой наблюдал за мной с весьма обеспокоенным видом.

Я ничего не рассказал ему о письмах, поскольку боялся его вновь разочаровать.

Поэтому я не заметил, как открылась входная дверь, а тотчас услышал, как знакомый голос приветствует мсье Гилеля. Тот, конечно, сразу расплылся в улыбке и направился к ней.

— Здравствуйте, девица-красавица! Вы теперь редкая птица в наших краях! У меня из-за вас стремительно падают показатели по продажам!

Она засмеялась и обернулась ко мне.

— Вам сегодня не удастся на мне заработать, потому что я пришла увидеться с Ионой, — ответила она и радостно улыбнулась мне.

Почему она решила прийти сюда? Ответ, утешительный для меня, но и одновременно будоражащий: Рафаэль Скали попал в цель, ему удалось поколебать ее принципы. Неутешительный, и притом более правдоподобный — ей нужно мое мнение, мой совет по поводу Рафаэля Скали. Именно эта мысль и укрепилась в моей голове и заранее наполнила мою душу горечью.

Мсье Гилель обернулся ко мне, неудачно пытаясь скрыть свою радость.

— Тут он, тут… Иона, ты можешь идти, я закрываю магазин, — бросил он мне.

Я подошел к ней, робея ничуть не меньше, чем при нашей первой встрече.

— Привет. Давно не виделись.

— Да, давно. Дней десять, наверное, — ответила она.

— Одиннадцать, — уточнил я. — Точно, одиннадцать.

— Ладно, одиннадцать. Я прошу прощения, мне просто нужно было какое-то время побыть одной.

— Неприятности?

— Да не то чтобы неприятности… Всякие сомнения. Когда я в таком состоянии, я предпочитаю самоустраниться.

Я взял куртку и вышел вслед за ней. О каких сомнениях она говорила?

— Я тебе нужен? — спросил я, когда мы оказались на улице.

— Нужен ли ты мне? — переспросила она, нахмурив брови.

— Я хотел сказать… Ты хочешь поговорить со мной о том, что у тебя случилось?

Она загадочно улыбнулась.

— Нет, я не для этого пришла. Я просто была неподалеку… Ну и вот.

— Зайдем в кафе, выпьем по стаканчику? — предложил я.

— Не сегодня. Но, если хочешь, можем прогуляться до моего дома. Это тут недалеко, в десяти минутах ходьбы, а погода вроде неплохая.

Мы некоторое время молчали, вроде как беззаботно прогуливались.

Потом я спросил, как себя чувствует ее больная подруга.

— Плохо себя чувствует. Совсем плохо, — грустно ответила она. — Жизнь по капле уходит из нее с каждым днем.

Она снова замолчала.

— Рафаэль Скали рассказал тебе о нашем разговоре?

Ну вот, началось.

— О вашем разговоре? — переспросил я, вглядываясь в ее лицо и пытаясь угадать ее мысли.

— Ну, о имейлах.

— Нет, ничего не сказал, — ответил я, сам не понимая почему.

Но это ее, кажется, обрадовало.

— Я попыталась убедить его вновь начать писать.

— Вот как…

— Он возражает. Одновременно удачно и не очень. Некоторые его доводы вполне разумны, но их с тем же успехом можно обернуть против него.

— Он влюблен, — сказал я. — И это сбивает его с толку.

— А ты ее знаешь? Знаешь эту его возлюбленную?

— Да, немного.

Она подняла голову, взглянула с любопытством.

— Кто она? Как она выглядит?

Она не сводила с меня глаз, нетерпеливо ожидая ответа.

— Почему тебя это так интересует?

— Да потому что… может, это глупо, но мне кажется, что такой человек, как он, может влюбиться только в необыкновенную девушку. Что-то в ней должно быть удивительное!

— Такой человек, как он? Ты что, считаешь, что писатели какие-то высшие существа?

— Нет, что ты! Я имею в виду, такой чувствительный человек, так много значения придающий чувствам.

— В общем, это вполне простая девушка. Очень красивая. Но у нее не броская красота, а сдержанная, такая, которую могут понять только те, кто умеет ее разглядеть. Она ранимая, нежная и такая же чувствительная, как и он.