Она танцевала любовь

— Алло, я хотела бы сделать заказ. Да, да, меня приказано не беспокоить. Но я проснулась и хочу кофе. Да, привезите в номер. Можно добавить к нему все, что посчитаете нужным. Я ужасно проголодалась и готова проглотить все, что вы предложите. О! Увольте меня от перечисления, — весело щебетала Сьюзен, разыгрывая капризную богатую женщину. — От восприятия меню на слух сыт не будешь. Я уже сказала, что съем все, что вы привезете ко мне в номер. Хорошо, вот и умница! Добавьте еще бутылку виски и возьмите с собой ключ. Я не думала, что проснусь так рано и не хотела беспокоиться из-за такой мелочи. Вот и заставила моего друга закрыть меня на ключ.

В ожидании заказа Сьюзен, вспомнив свое путешествие в «Вирасвами» в облитом виски наряде, прорезала в ночной рубашке дырочки для глаз, безжалостно оторвав кружева. Затем примерила новый наряд, стянув на голове оторванной бретелькой вырез рубашки наподобие прически. Получилось нечто вроде накидки, доходящей ей до талии и оставляющей остальную часть тела обнаженной. Превратиться в ортодоксальную мусульманку, одетую в паранджу, не удалось. Немного подумав, Сьюзен решила добавить к туалету белую простыню с кровати. Она еще не до конца соорудила свой импровизированный наряд, как в дверь постучали. Сьюзен метнулась за дверь.

— Войдите! — крикнула она, вся внутренне подобравшись.

То, что она планировала сделать, было ей совсем не по сердцу. Она хотела оглушить бутылкой вошедшую к ней с едой девушку. Как сделать так, чтобы та не очень пострадала? Вдруг удар окажется опасным для ее здоровья или, не дай Бог, для жизни? Идея, которую всего минуту назад Сьюзен считала великолепной, показалась ей нелепой. Нет! Она не сможет так поступить. Лучше попытаться уговорить официантку, сделать ее своей союзницей. Послышался звук открываемой двери. Будь что будет! Запахнув на себе простыню, Сьюзен вышла из засады.

Тележку, нагруженную подносами с едой, которой хватило бы на целый полк королевских гвардейцев, толкал впереди себя высокий стройный черноволосый официант. Сам Бог сжалился над нею! Уж его-то она завлечет в свои сети, подумала Сьюзен и, дождавшись, когда официант ногой захлопнет дверь, спустила простыню с плеч.

Официант застыл в изумлении. Перед ним стояла миниатюрная очаровательная девушка со сверкающими глазами, единственной одеждой которой были распущенные пушистые волосы золотистого цвета.

— Привет, — прошептала Сьюзен и, в мгновение ока оказавшись между дверью и официантом, повисла у него на шее.

Молодой человек растерялся. Ему еще ни разу не доводилось попадать в такую ситуацию. Благодаря смазливой внешности он иногда получал подобные предложения. Но чтобы сразу к нему бросалась обнаженная молодая да еще прекрасная женщина, с таким ему сталкиваться не приходилось.

Сьюзен с быстротой молнии срывала с него одежду. Внезапная утрата дара речи и возможности двигаться у стоящего столбом мужчины была ей на руку. Только когда она дошла до трусов, официант вдруг ожил. Его руки сжали девушку и притянули к себе. Любовные ласки, не говоря уж о большем, совсем не входили в намерения Сьюзен.

— Подожди, — голосом, еле звучащим из-за страха, что Майкл может вернуться и помешать ей осуществить задуманное, прошептала Сьюзен. — Подожди, — снова повторила она и высвободилась из объятий официанта.

Он безропотно подчинился колдовскому обаянию странной обитательницы отеля. Вознаграждением для него стали крепкие объятия прелестницы, которым он с радостью отдался. Удар в пах был нанесен так молниеносно и неожиданно, что бедняга ничего не понял. В глазах у него потемнело, от боли его тело сложилось вдвое, с губ сорвался стон раненого животного.

Сьюзен не стала дожидаться, когда он придет в себя. Подхватив свою импровизированную паранджу с простыней и одежду официанта, она выскользнула в коридор. Лифт еще был на этаже, когда Сьюзен влетела в неге и нажала кнопку. Когда же она вышла из лифта в холл, то являла собой некое подобие существа, одетого в национальную одежду неизвестно какой страны.

Тело Сьюзен было закутано в простыню, как это делали арабские женщины на юге Туниса. Но они оставляли лицо открытым. Сьюзен же напялила на голову чадру из ночной рубашки, которая спускалась с ее головы как фата черного цвета.