Она уже мертва

Шилу пошел бы колпак, и Ростику пошел, и Тате, а вот Маш выглядит в колпаке нелепо. Она избавилась бы от дурацкой вещицы первой и первой начала бы курить в доме, используя вместо пепельницы банку из-под оливок. Маш всегда делает то, что хочет, никакие законы ей не указ. Но Белка согласна терпеть и Маш с ее вечной строптивостью, – жаль только, что она не героиня романтической комедии или мелодрамы с хорошим концом. И день рождения у нее не сегодня. Но это не отменяет МашМиша, Ростика и Шила.

Нужно немедленно их найти.

Где искать потрепанный жизнью истребитель она примерно знает: в винном погребе. А потом, воссоединившись с МашМишем, имеет смысл подумать о примирении двух архангельских братьев. И все в конечном счете сложится хорошо.

…В винном погребе МашМиша не оказалось. Потоптавшись среди бутылок и бочонков около минуты и так и не обнаружив следов пребывания брата и сестры, Белка вышла в меблированную гостиную. И тут же вспомнила, что оставила дождевик и ботинки в прихожей. Странно, что МашМиш не заметили ее вещей и пребывали в уверенности, что они – одни в доме. И Шило с Ростиком – они были в обуви, в отличие от Белки. И просто обязаны были наследить – ведь на улице не утихал дождь, а они пришли с дождя. Как и МашМиш, которые заявились позже.

Здесь должно быть полно следов!

Белка прошлась по прихожей, но никаких следов не обнаружила: полы были девственно чисты. И бледно-лиловая дорожка с длинным ворсом не тронута. И все вещи стояли на своих местах – комод, китайская напольная ваза, вазы поменьше – с букетами не потерявшей своей свежести маттиолы. Никуда не делись салфетки, зеркало, картина с парусником. Не было лишь Белкиных вещей – ботинок и дождевика. Этот факт удивил и расстроил ее, но сдаваться так просто Белка не собиралась. Она даже осмотрела внутренности комода, благо он оказался не заперт на ключ, – пусто!

Нет не то что ботинок и дождевика, – ни единой пылинки, ни единой булавки. А ведь это неправильно, в любом доме подобные предметы мебели заполнены всякой дребеденью: журналами, старыми газетами, мелочью из карманов, ложками для обуви, солнцезащитными очками. Кучей сувенирных брелоков, купленных во время поездок по миру: ты прекрасно знаешь, что они не пригодятся и никогда не будут использованы по назначению, – и все равно покупаешь, покупаешь…

Неправильный комод. Неправильный дом.

Белке стало неуютно, а в глубине души снова возник страх – сродни тому, что она испытала в комнате-ловушке.

– Шило, Ростик! Хватит дурить! Выходите!

Интересно, чего добиваются эти негодяи? Все вместе и каждый по отдельности? Чего хотят от нее злые дети? Ведь Белка вполне официально заявила, что отказывается от наследства и сматывает удочки. Не далее как завтра утром.

– Маш! Миккель! Как хотите, а я ухожу.

Да, именно так она и поступит. Уйдет сейчас же. Уйдет в одних носках и плевать на чертовы ботинки, да! Правда, ей предстоит не слишком приятный забег по ноябрьской ночи, но это лучше, чем оставаться в этом негостеприимном доме.

Доме-лжеце.

Доме, который пообещал ей Сережу и так и не выполнил обещание.

Исполненная решимости, Белка подошла ко входной двери, провернула замок и нажала на ручку. Никакого результата – дверь даже не подумала поддаться! Холодея от неприятного предчувствия, она осмотрела дверное полотно: так и есть – второй замок. Не английский, которым воспользовалась Белка, чтобы попасть на виллу, – самый обычный, врезанный в дверь. Вот и замочная скважина, она расположена гораздо ниже, на уровне пояса. Не хватает самой малости – ключа.

Она сделала пару глубоких вдохов и шумных выдохов: главное – не впадать в панику, всему есть свое рациональное объяснение. Дверь могла закрыть Маш, у нее тоже есть ключи. Правда, не совсем понятно, зачем она возилась с ключом, когда дверь можно было попросту захлопнуть, английский замок это позволяет.

В крайнем случае, Белка может воспользоваться окном, которое по совместительству является еще и импровизированной балконной дверью: ведь окна, которые она видела в гостиной, – большие и широкие, в пол. Элегантный выход из ситуации найден, волноваться не о чем; благо, это первый этаж, а не пентхаус на верхотуре какого-нибудь гонконгского небоскреба.